Профиль Гельдерлина на ноге английского поэта

Рецензии

---

ПРОФИЛЬ ГЕЛЬДЕРЛИНА НА НОГЕ АНГЛИЙСКОГО ПОЭТА

                           тупое и острое

Только приземлившись вчера в аэропорту Женевы, я вдруг поняла, что ничего не знаю про Швейцарию. Не то чтобы я плохо учила в школе историю, но этот предмет тогда сводился исключительно к борьбе классов. И это было не столь уж и плохо. Потому что так было даже легче готовиться к экзаменам: просто меняешь рабовладельцев на феодалов и, соответственно, названия тех, кого они эксплуатировали, в зависимости от этапа развития человечества, а в тонкости типа Швейцарии можно было не углубляться. Кроме того, любому, даже совсем тупому гражданину СССР был доступен конечный смысл бытия, что позволяло ему чувствовать себя уверенно и взирать на обитателей других стран как на существ неполноценных и далеких от истины. А теперь все вокруг стало неопределенным и погрузилось во мрак. И, оказавшись за границей, я неизменно чувствую себя потерянной и жалкой, так как мне совершенно нечего противопоставить сытым и довольным собой представителям общества потребления, о которых я, ко всему прочему, еще и ничего толком не знаю.

На станции, где меня должна была встретить хозяйка замка, я обнаружила классическую привокзальную площадь с сидящими на обочине и лежащими на асфальте бомжами, вцепившимися в огромные пластиковые бутылки. Через некоторое время к ним подошла еще и баба с красной физиономией: «Ну, чё, как дела?» Говорили они по-французски, но все остальное было в точности, как в Шепетовке. Даже и не помню, когда я в последний раз была в таких местах.

Зато в замке мне отвели роскошные апартаменты, некогда принадлежавшие его владельцу: с камином, мраморными умывальниками и ванной, а самое главное – это умопомрачительная кровать с балдахином. Комната, где когда-то жил Набоков, тоже вполне приличная, но все же поскромнее. А самое убогое жилище тут почему-то принято называть «комнатой Камю», хотя тот здесь никогда не был. Интересно, откуда такое пренебрежение к нобелевскому лауреату?

***

Моя шутка о том, что добиравшийся на своей машине из Испании англичанин Бен попал в руки маньяка, оказалась не столь уж далекой от истины. Он задержался, потому что в Бордо был атакован группой личностей, которые под видом мойщиков покрыли стекла его машины пеной и пытались проникнуть внутрь. К счастью, он успел вовремя заблокировать все двери и прорваться сквозь плотное кольцо обступивших его со всех сторон бандитов. Можно сказать, что ему крупно повезло. Если, конечно, это не были настоящие работники автомойки, а он просто уехал, им не заплатив. Но я не стала этого уточнять, так как он, судя по всему, был всерьез напуган. Да и какая разница, в конце концов. Всегда лучше подстраховаться, и в накладе он, в любом случае, не остался: сэкономил бабки, а мог бы их лишиться. На вид он такой высокий, толстенький и розовощекий бодрячок, даже странно, что сочиняет стихи. Мне кажется, поэт должен быть худым и томным. Приехавшая вчера итальянка – тоже поэтесса. Как, впрочем, и американка. Похоже, я тут единственный прозаик.

Есть, правда, еще австриец, который был в срочном порядке вызван на замену негру из Южной Африки, потому что у того не хватило денег на билет. Однако чем занимается австриец, я пока не поняла. Знаю только, что он интересуется Ницше. Но лучше бы он интересовался Фрейдом, поскольку он какой-то слишком зажатый, напряженный и весь дергается. Поэтому психоаналитик бы ему определенно не помешал. А на башке у него растрепанные кудрявые темные волоски, правда, довольно редкие. Так что я бы не удивилась, если он, как и остальные, окажется поэтом.

Как бы то ни было, но сегодня по просьбе австрийца хозяйка замка обещала пригласить бабу-копта из соседней деревни, которая тоже интересуется Ницше и даже написала о нем книгу. Поэтому вечером за столом нас, судя по всему, будет целых три ницшеанца. Хоть я пока и не сообщала тут никому о своих философских предпочтениях. Пусть это станет для всех приятной неожиданностью.

***

Нет, я, разумеется, не расистка, но негров не люблю. В советские времена, например, многое было запрещено, а им посвящали фильмы типа «Цирка» и, вообще, всячески с ними сюсюкали. А все потому, что они постоянно орут, веселятся, прыгают и скачут. То есть негры – это практически дети, только огромных размеров и черные.

***

У американской поэтессы обнаружились русские корни, и –  о, чудо! – она вполне сносно говорит по-русски. Даже  не ожидала такого подарка судьбы, так как от английского я все же слишком устаю. А по-французски здесь больше никто, кроме хозяйки замка, не изъясняется. Причем все меня уверяют, что они его понимают, но просто не говорят. Черт! Я тоже всех понимаю на любых языках, хотя бы потому, что в разговоре с людьми понимать бывает особо нечего – достаточно  их увидеть. А китайцы,  например, еще и все на одно лицо. Так что тут вообще полное единство формы и содержания, можно не напрягаться.

Зато с американкой мы теперь можем спокойно,  прямо сидя за столом, обсуждать остальных, имея, так сказать, объект исследования непосредственно  перед  глазами, что позволяет не упустить какие-нибудь важные детали. Она считает, что австриец – еврей, так как у него кудрявые темные волосы. А мне это как-то и в голову не пришло. В конце концов, я не выдержала и уточнила у него самого. И выяснилось, что я права: он оказался католиком, точнее, был им, пока не пережил серьезную жизненную драму.

У хозяйки замка тоже, кстати, есть  русские корни, правда,  по-русски она не говорит. Сама она из Парижа и довольно милая.  Еще она обожает русских, даже дочку у нее зовут Татьяной. Вот это меня немного настораживает, так как я не встречала еще ни одного иностранца, который бы любил русских и не оказался потом сумасшедшим.

***

Тут, кстати, очень красивые серебряные подставки под столовые приборы. Мне сначала попалась в виде свиньи, но я ее сразу подменила − взяла себе лису. А свинью подложила австрийцу. Пусть жрет, ему в самый раз. К тому же, ему все равно, по-моему. Он больше озабочен тиражами своих книг и еще грантами, про которые все время говорит.

***

Кажется, я узнала наконец, чем занимается австриец. Бен сказал, что он в основном сочиняет короткие рассказы, однако сейчас решил переключиться на стихи. То есть пребывание в замке настроило его на поэтический лад. Ну вот, я так и думала! Он весь такой нервный и бледный, гораздо больше похож на поэта, чем Бен. Конечно, часть его жизни оказалась потрачена на рассказы, но натура в результате взяла свое. А Бен, раз он такой огромный и круглый, как шар, наверняка, тоже в будущем обретет себя и начнет сочинять романы или, по крайней мере, повести из жизни педагогов и их учеников. Поскольку он сейчас преподает в школе и с годами у него должен накопиться богатый материал по данной теме. Пока же он пребывает в эйфории после оглушительного успеха своего последнего сборника стихов. На презентации в Ибице собралась куча народу, и было куплено целых тридцать два экземпляра. Мама очень его хвалила, а родственники до сих пор звонят и восторгаются его стихами. Однако издатель почему-то отказывается их переиздавать – и это, пожалуй, единственное, что в настоящий момент омрачает его радость.

***

Селин писал, что сосланные в Зигмаринген коллаборационисты мечтали перебраться в находившуюся на другом берегу Боденского озера Швейцарию, которая, как известно, сохраняла во время войны нейтралитет. Кроме того, здесь государственными являются сразу три языка: немецкий, французский и итальянский. Из чего следует, что эта страна была основана самыми сообразительными подданными соседних государств, которые туда переселились, чтобы укрыться от периодически сотрясающих мир катаклизмов.  

Не понимаю,  зачем учить историю и перегружать мозг лишней информацией, когда  ее в случае необходимости  всегда можно реконструировать, опираясь на косвенные данные.

***

Мой английский постепенно актуализируется у меня в мозгу, и я все лучше понимаю, что говорят поэты вокруг, больше всяких деталей. Боже мой! Лучше бы все оставалось на прежнем уровне.

Между тем, баба-копт, которая написала книгу про Ницше, явилась на ужин только вчера. Правда, оказалось, что она живет вовсе не в деревне, а в Женеве. И ей уже за восемьдесят. В связи с ее приходом была приготовлена такая прекрасная еда, что я даже забыла ей сказать, что я тоже ницшеанка. Ну, ничего, у меня еще будет такая возможность, потому что она пригласила всех к себе в гости с ответным визитом и даже обещала приготовить особое блюдо из продуктов, доставленных ей из Египта. В принципе, ницшеанцам вовсе не обязательно что-то специально сообщать друг другу, потому что обычно хватает только увидеть человека, чтобы понять, по какую сторону добра он находится. Бывают, конечно, и более сложные случаи. Например, если бы австрийский поэт не предупредил всех о своем интересе к Ницше, то я бы, наверное, вряд ли догадалась.

С другой стороны, сказанное мной, возможно, больше относится к сверхлюдям, а не к ницшеанцам. Потому что даже для Ницше сверхчеловек был такой же недосягаемой мечтой и идеалом, как, например, для всегда остававшегося закомплексованным уродом Пушкина − денди. Но все равно идея сверхчеловека – это, безусловно, лучшее, до чего за всю историю своего существования сумело додуматься человечество. И, в отличие от проекта создания «нового человека», абсолютно реалистичная. Мне, к примеру, чтобы ощущать себя таковой, даже совершенно не приходится напрягаться, так как куда бы я ни приехала или ни пришла, я буквально повсюду натыкаюсь на каких-то недоделков и недоумков. Хотя я не исключаю, что мне просто больше повезло, чем Ницше, и я родилась в более комфортное для существования сверхчеловека время.

***

Сегодня по дороге с озера я реально заблудилась и блуждала по каким-то неведомым тропам и оврагам чуть ли не пять часов. А потом пошел дождь, но, к счастью, у меня был с собой зонтик. И вокруг − ни души. Черт! Это Швейцария, детка. Здесь на ста тысячах квадратных километров проживает один человек.

***

А, может быть, австриец далеко не так прост? Может, он специально подкинул местному руководству информацию про свой интерес к Ницше, когда узнал про книгу египтянки, которая, судя по всему, является одной из покровительниц замка? Поэтому его срочно и пригласили сюда в качестве замены не сумевшего наскрести бабок на дорогу негра, а вовсе не потому, что он тут проживает по соседству. А негр тоже хорош: вместо того, чтобы выйти на улицу и ограбить какого-нибудь туриста, как у них там принято в Южной Африке, он решил интеллигентно уступить свое место другому. Но что с него взять? Он ведь, вероятно, тоже поэт и, наверняка, интересуется Ницше. Я в этом даже не сомневаюсь. Только черного поэта для комплекта тут сейчас и не хватает. Чтобы он по утрам отсвечивал у меня под окном в саду, мечтательно откинувшись на спинку шезлонга с блокнотиком в руках, и всем своим видом напоминал мне Пушкина. Нет уж, пусть лучше сидит у себя в Африке и голодает.

И потом, австриец успел побывать уже во множестве мест и, похоже, не собирается останавливаться на достигнутом. Вполне вероятно, у него к этому имеется природная предрасположенность. У каждого человека есть свой талант, в конце концов, нельзя всех стричь под одну гребенку. Не понимаю, почему всех так заклинило на духовности. Есть и другие сферы, где человек может проявить свои способности, которым остальным не мешало бы поучиться.

Иногда я с ужасом представляю, как я на старости лет, не дай бог, превращусь в бомжа. Наверняка, ведь и тогда какие-нибудь наглые придурки в лохмотьях начнут плести против меня интриги. И в результате, я окажусь последней в очереди к помойному бачку. И все потому, что за всю свою жизнь я так и не сумела постичь каких-то самых элементарных вещей, зациклившись исключительно на литературе и красоте. И самое печальное, что я до сих пор чересчур идеализирую людей, хотя они, возможно, далеко не столь возвышенны, как мне кажется.

***

Забрела вчера в странный городок на берегу озера. Кладбище − прямо в центре, среди домов, а рядом − церковь, у которой на шпиле вместо креста – черный петух. И главное, на улицах вообще никого. А эти все: «Это нормально, когда кладбище в городе». Конечно, нормально: идеальное место для черной мессы.

Помню, я взяла в Публичной библиотека Гюисманса «Там внизу», а все описания черной мессы там оказались выдраны: какой-то любитель постарался, забрал себе. Вряд ли это было сделано по цензурным соображениям. Гюисманс умер до революции и не успел высказаться по теме социалистических преобразований, иначе бы эту книгу элементарно поместили в спецхран.

Хотя коммунисты почему-то отрицательно относились к сатанистам. Интересно, почему? Думаю, они просто тоже все были подвинуты на добре, но немного туго соображали. А сейчас до них наконец дошло, что и Бог был таким же добрым, как они, и хотел людям счастья.

***

Никогда еще не находилась так долго в одном помещении сразу с четырьмя поэтами. По-моему, мой стиль уже стал более возвышенным и меланхоличным. А что будет через месяц?

***

А как тут найти какого-нибудь банкира типа Ротшильда? Где он бывает? Хотела бы случайно с ним встретиться в музее или театре, подойти поближе и повернуться к нему спиной. Как Жан Жене. Чтобы продемонстрировать свое презрение к деньгам.

***

Вчера возвращалась из Лозанны и опоздала на последний автобус. Пришлось ехать до соседней деревни. А потом целый час тащиться по полю в кромешной тьме. Вот уж не ожидала, что так вляпаюсь: ни фонарей, ни людей, ничего. Кошмар. Зато какое счастье я испытала, увидев вдали огни замка. А то я уже решила, что опять заблудилась, только на сей раз ночью.

А когда садилась на автобус, водитель – темный такой, португалец, по-моему − взял с меня двенадцать с половиной франков, хотя мне говорили, что билет стоит десять сорок. На самом билете, естественно, ничего было не указано. И он всю дорогу со мной беседовал: «Я вас тут часто вижу, вы пешком ходите. Если у вас нет денег, то я могу бесплатно вас подвезти. Вы откуда приехали?» Ну, я ему объяснила, что я писательница из России, а пешком хожу, потому что это полезно для здоровья. Кроме того, я набираюсь тут впечатлений, чтобы потом все описать, и скоро у меня будет вечер в замке, так что он тоже может прийти, если хочет… А он сделал морду гузкой и кивает мне башкой: мол, надо же, писательница, он книжки всегда любил читать.

Билет же, как я потом уточнила, там стоит десять сорок. То есть он все-таки взял с меня на два франка больше. Вот же придурок!

Я еще по Парижу, кстати, помню, что все португальцы на редкость тупые. И еще я где-то читала, что у них отсутствует страх смерти, точнее, занижен порог ее восприятия. Примерно, как у финнов нет гена, отвечающего за расщепление алкоголя, так и у них в мозгу что-то не так, как у нормальных людей. Но у финнов хотя бы сухой закон имеется, а у этих, интересно, есть в Португалии какие-нибудь специальные дополнительные ограничения, чтобы они на красный свет через дорогу не лезли? Еще их нельзя селить на высокие этажи. И права, кстати, я бы им тоже поостереглась давать, а, тем более, доверять жизнь пассажиров автобуса в горной местности.

***

Поняла, наконец, в чем мое отличие от поэтов. Они постоянно что-то чувствуют, а я – нет. Вот почему у поэтов редко получается писать прозу: они тащат за собой туда свои чувства. В русской поэзии только Фет, по-моему, абсолютно ничего не чувствовал. И из него мог бы выйти прекрасный романист. Получше Толстого, по крайней мере.

***

В Лозанне довольно милый музей арт-брют, но фотографировать там нельзя, к сожалению. Все работы выставлены с подробнейшими биографиями авторов, где указаны причины, почему каждый из них подвинулся умом и стал маньяком. Когда я пришла, туда как раз привели группу даунов. В смысле, не школьников или туристов, а настоящих даунов, которые, настороженно оглядываясь по сторонам, стали рассматривать близкое им по духу искусство. В принципе, они и сами неплохо дополняли экспозицию. Не знаю, но, будь я на их месте, мне бы, наверное, увиденное не понравилось. Когда Есенин стал читать уголовникам стихи с матом, те все скривились и попросили его еще про маму. Так и даунам, по-моему, было бы приятней посмотреть на Мону Лизу, а еще лучше − на Ивана Грозного, который убивает своего сына, или же − на мишек в сосновом лесу. Вот Шишкин, мне кажется, для них в самый раз. А после этого музея, я думаю, они перепугаются и будут плохо спать.

***

Сегодня по пути домой видела пасеку. Забавно, что пчелы такие крошечные − насекомые, по сути − а научились производить мед. Поэтому люди за ними ухаживают и строят специальные домики, прибивая к ним резные досочки, которые покрывают краской и лаком.

***

Вчера Бен отвез всех на своей машине в Лозанну. Получается, что я зря поспешила и потратила бабки на поездку туда. Разве что ради острых ощущений, когда на обратном пути я опоздала на автобус и шла потом по полю в абсолютной темноте. Наверное, я слишком привыкла к белым ночам и расслабилась. В какой-то момент вообще ничего стало не видно вокруг, даже под ногами. Я постоянно ожидала, что сейчас из зарослей винограда или кукурузы выскочит маньяк и набросится на меня. А когда я проходила под мостом, по ту сторону железнодорожной насыпи, действительно, промелькнула фигура какого-то мужика в развевавшейся футболке и широких штанах. Единственное, я не совсем понимаю, какой толк от подобных переживаний. Даже рассказывать о них нет никакого смысла: все равно никто не поймет. Поэтому я предпочла бы обходиться без них.

А завтра Бен вызвался всех доставить в Женеву, на обед к египтянке-ницшеанке. Надо сказать, что это довольно благородно с его стороны. В сущности, находиться в окружении поэтов не так уж и плохо. Чем-то напоминает пребывание на даче. Там вокруг обитают добропорядочные обыватели, но гораздо хуже было бы, если бы на их месте оказались маргиналы, которые бы постоянно орали, ругались матом и кидали пустые бутылки мне через ограду. А прозаики, между прочим, особенно наши соотечественники, именно так себя обычно и ведут. Когда я вижу их тупые рожи, я невольно начинаю ощущать себя поэтом.

***

Хозяйка замка говорит, что у них в окрестностях все достаточно спокойно, так как здесь в основном живут состоятельные люди. Правда, когда замок перестраивали, подготавливая его для писателей, как пожелал его владелец, то где-то неподалеку в саду рабочие обнаружили два скелета, видимо, пролежавшие там много лет. Она тогда уехала и не в курсе подробностей, но какие-то преступления, в том числе и убийства, тут тоже иногда случается. Да я и сама вижу, что дома здесь вокруг почти все очень приличные, за все время, может быть, два-три относительно обшарпанных строения мне попалось. Но, с другой стороны, атмосфера всеобщего благополучия, возможно, даже больше подходит для появления в данной местности какого-нибудь маньяка. Если кругом нищета и развал, то и безумие тоже обычно, я заметила, более равномерно распределяется среди живущих в такой обстановке людей. А если все сыты и довольны, то вся негативная энергия вполне может втемяшиться в голову какому-нибудь отдельному индивиду, пусть и из благополучной семьи, но которого мама, в частности, несколько меньше любила, чем его младшего братика. И тогда еще не известно, что лучше: когда кругом одни сплошные грязные и оборванные сумасшедшие, каждый из которых в худшем случае может тебя укусить или поцарапать, или же один, но такой, который затащит тебя в специально оборудованный подвал с дорогостоящей хирургической аппаратурой и антикварными приспособлениями для пыток и будет в течение месяца маленькими порциями сдирать с тебя кожу, параллельно демонстрируя различные хитроумные изделия и украшения, изготовленные из зубов, костей, волос и кожи своих предыдущих жертв. Мне это было бы особенно неприятно, так как я очень хорошо представляю, что в подобной ситуации меня могло бы ожидать, потому что досконально изучила несколько энциклопедий серийных убийц, проштудировала множество их биографий, не говоря уже о сотнях просмотренных мной триллеров. Так что перспектива оказаться во власти одного из таких типов меня совсем не прельщает, хотя, когда я вижу их на экране или читаю про них в новостях, мне они, скорее, симпатичны.

Тут, видимо, кроется какое-то противоречие между искусством и жизнью, которое я до сих пор так и не сумела для себя разрешить. С одной стороны, искусство является отражением жизни и каждый стремится найти в нем нечто близкое себе, а с другой – все, буквально как в зеркале, перевернуто, и то, что там кажется правым, в реальности расположено слева.

***

Хорошо, что вчера Бен повез нас на машине. Своим ходом я даже не представляю, как бы добралась. Египтянка живет в пригороде Женевы. Туда бы еще из города пришлось тащиться непонятно на чем. На обед пришли чета пенсионеров из Америки и дочка хозяйки, которая приехала из Берлина, а также огромное количество прелестных юных девушек, кажется, внучек. Я сидела рядом с Клод, подругой хозяйки, которой, по-моему, где-то уже под девяносто, и она недавно бросила курить, поэтому она все время подсаживалась к тому, кто зажигал сигарету и, жеманно подгоняя к себе дым, восклицала: «Ах, как приятно, как приятно! Дайте мне побольше дыма, курите, курите на меня!» Прикольная старушка. Вот только к сожалению там никто не курил, кроме меня и австрийца. Мы с египтянкой все время говорили по-французски, а Бен с австрийцем сидели, открыв «варежки» и тупо на нас уставившись. Но ничего, они же, вроде, уверяли меня, что все понимают.

Дочка из Берлина работает биологом и, видимо, ее так уже достало целыми днями разглядывать в микроскоп микробы и других одноклеточных, что она решила стать писательницей. Я так думаю, потому что она ко мне подсела и завела речь про Толстого, которого недавно для себя открыла. Как он глубоко понимал людей! А я, как это услышала, сразу вспомнила про писателя, у которого был роман с шестидесятилетней романисткой из Африки. Потому что он, по-моему, считает себя новым Толстым, все время говорит про это в своих интервью и как раз где-то здесь живет поблизости, в окрестностях Женевы. Не исключено, что он еще и ходит в косоворотке и лаптях, а вот пашет вряд ли. Чтобы пахать, надо быть здоровым, как Толстой, а он достаточно хлипкого сложения, как мне показалось, когда я его мельком видела на вручении премии. Поэтому я сразу спросила ее, а не знает ли она какого-нибудь писателя, который, по ее мнению, сейчас творит, как Толстой, создавая такую же высокодуховную прозу, заранее ожидая услышать знакомую мне фамилию. Я почти в этом не сомневалась, но, увы, оказалось, что из наших современников она никого равного Толстому не встречала. Чтобы он так же глубоко понимал людей и пр. У меня она, кстати, тоже поинтересовалась, не пишу ли я, как Толстой. И я зачем-то ей сразу ляпнула, что нет, на него не похожа. И напрасно, наверное. Надо было что-нибудь более расплывчатое ей сказать. Мало ли, она бы мне, возможно, могла еще пригодиться. В Берлине, все же, у меня не очень много знакомых, вдруг придется туда поехать, было бы, где остановиться или хотя бы поужинать. А так, вскоре она пересела к австрийцу и стала что-то с ним обсуждать, наверняка, тоже литературу. Но он-то уж точно на Толстого не тянет: ни внешне, ни вообще. Хотя по-немецки я совсем на слух ничего почти не понимаю. Но когда они стали так громко на всю комнату между собой говорить, я прямо прибалдела. Не знаю, может быть, я уже слишком много выпила к тому моменту, но слушать их было чрезвычайно приятно, давно такого кайфа не испытывала. Всякий раз, когда слышу эту речь, представляю себя в застенках гестапо.

***

Покупая себе вчера пальто в Бон Жени, я опять испытала некоторое разочарование из-за того, что до сих пор не могу себе позволить носить вещи исключительно от Hugo Boss. С другой стороны, может, это и к лучшему. Иначе, мне уже сейчас, вероятно, было бы совсем не к чему стремиться. Не перечитывать же Ницше и Д’Аннунцио? Книги, в отличие от одежды и еды, окончательно себя исчерпали.

***

Не стоит давать художественным произведениям, будь то книги или же фильмы, чересчур емкие и выразительные заголовки, так как может случиться, что они полностью исчерпают все, что автор собирался в них сказать. Поэтому я так до сих пор и не посмотрела, например, фильм про престарелую чету под называнием «Любовь». Помню, было еще такое чернушное кино про чеченскую войну, которое называлась «Чистилище». Ну и ряд других случаев. Всякий раз, едва ознакомившись с одной только аннотацией, я начинала испытывать непреодолимую скуку от перспективы еще раз увидеть или прочитать то, о чем я уже абсолютно все и без того узнала. По этой же причине, думаю, в СССР никто не читал «Капитал», а большинство верующих никогда не открывали Библию. Эти книги, наверное, стоило бы даже переименовать, чтобы как-то замаскировать, что ли. Как, впрочем, и «Дон Кихота» Сервантеса или же «Фауста» Гете. Правда, тут несколько другая ситуация: названия этих книг просто слишком засветились и потом уже постепенно вобрали в себя все их содержание. Но и их пример показывает, что небольшие слова и фразы, призванные, вроде бы, привлекать внимание читателей и настраивать их на определенный лад, порой ведут себя подобно пиявкам, которые, несмотря на свой крошечный размер, присосавшись к живому организму, способны со временем высосать из него всю кровь.

Нечто подобное когда-то в далеком прошлом произошло и со мной. Однажды мне пришло в голову замечательное название для сборника стихов. И оно настолько мне понравилось, что мне сразу же захотелось воплотить этот замысел в жизнь. Но он, увы, так и остался нереализованным. И тоже исключительно из-за названия. Потому что в какой-то момент я вдруг поняла, что мне абсолютно нечего больше сказать человечеству на языке поэзии. Кроме нескольких слов, которые я собиралась поставить на обложку своей книги: «Я не поэтесса, но говорю стихами».

Вести с родины принимают все более причудливый характер. Чувствую, если верующие окончательно достанут людей искусства, то в будущем те объединятся с гениями научно- технической мысли и начнут вытаскивать останки наиболее зарвавшихся и надоедливых из могил, чтобы вернуть к жизни их тело и мозг, воссоздав по крупинкам из праха при помощи новейших технологий. Память им тоже будет перезагружена и восстановлена, чтобы они понимали, что и почему с ними происходит. Эти реанимированные тела будут подвешиваться за ноги над пламенем, полыхание которого будет способно неограниченно долго поддерживаться за счет подпитки от термоядерных батарей. А чтобы воскрешенные из мертвых опять не окачурились от перегрева и ожогов, под кожу им будут вшиваться датчики, которые смогут подавать сигналы к установленным сверху лоханкам с насыщенной специальными ферментами оживляющей водой. Получив по вайфаю указание от датчика, лоханка будет опрокидываться и поливать висящее над огнем тело, после чего его жизнедеятельность восстановится. Таким образом, поджаривание на вечном огне сможет продолжаться неограниченно долго. Из-за чего у бывших в своей первой жизни глубоко религиозными личностей создастся полное ощущение, что они оказались в аду, о котором так часто когда-то любили порассуждать.

А поскольку ненависть является куда более всепоглощающим и пробуждающим творческую фантазию чувством, чем предписанная христианскими заповедями любовь, то произойдет все это гораздо раньше, чем наступит предсказанный в Библии Конец Света и на землю спустится мифический Бог. Следовательно, у тех, кто сейчас своими высоконравственными поучениями вызывает раздражение у наиболее продвинутых и способных представителей человечества, будет достаточно времени почувствовать все прелести бесконечно растянутых по длительности мучений.

***

Похоже, мое восприятие мира расходится со взглядами верующих буквально во всем. Даже по поводу памятника Дзержинскому, который, мне кажется, был не так уж и плох. Как, впрочем, и сам герой Гражданской войны, в честь которого он был воздвигнут.

Разве что инициатива православных активистов по изъятию картины Репина из Третьяковской галереи меня немного обнадеживает. Хотя не исключено, что и она стала результатом элементарного недопонимания. Поскольку Репин – едва ли не самый загадочный русский художник. Когда смотришь на его картины, далеко не сразу осознаешь, что уродливо вовсе не то, что на них изображено, а они сами.

***

Вчера в замок приходила супружеская пара: муж и жена. Они тоже здесь когда-то жили, а теперь поселились по соседству. Мужик не то чтобы урод, достаточно высокий, выше меня, и худой, я бы даже сказала чересчур, примерно, как житель блокадного Ленинграда после шести месяцев осады. Но самое главное – это его лицо. Кожа бледная, как снег, с синеватыми подтеками, а вместо глаз какие-то впадины, из глубины которых исходит зловещее фосфорическое сияние. Вот если бы из могилы вдруг вылез мертвец и сюда явился, он бы точно так выглядел. Настоящий живой труп, короче. Я старалась подальше от него держаться, опасаясь, что мне в нос ударит специфическое амбре, как в парижских катакомбах, где все стены черепами выложены, но потом, оказалось, вроде нет, никаких особых запахов он не источал. Хотя помыться бы ему все равно не мешало. Но я бы на его месте, наверное, даже использовала специальные духи с ароматом тления, для полноты картины, так сказать. Я слышала, что такие тоже бывают и продаются во флакончиках в форме гробика. Левую руку он все время держал на животе, а из верхнего кармана куртки у него торчал носовой платок, при этом сам карман был наполовину зашит внахлест белыми нитками. И ноги у него совсем крошечные почему-то, при достаточно вытянутом вверх туловище, где-то тридцать пятого размера, по-моему, да еще обуты в детские оранжевые сандалики, к тому же. Его жена тоже далека от идеала, но, правда, не такая изможденная, а скорее круглая. И если бы я ее одну увидела, то подумала бы, что она уродина, вероятно, однако на его фоне она выглядит почти красавицей. То есть, если сначала посмотреть на лицо мужа, а потом перевести взгляд на нее, то глаза даже немного отдыхают. Короче, сегодня ночью я довольно долго заснуть не могла после того, как на них насмотрелась. Но, самое главное, что они зачем-то спросили у хозяйки замка, а кто тут в самых больших комнатах живет. Вот это еще меня насторожило. Может они решили меня выселить, а сами сюда поселиться? Реально я, конечно, себе такого не представляю, но все равно, к чему такой вопрос. И вообще, что им здесь надо? Зачем они сюда притащились? Ко всему прочему, они еще правозащитники, по-моему, и недавно вернулись из Москвы, где собирали документы для европейского суда по какому-то темному, как они сказали, делу (une affaire véreuse). Мировая общественность еще не в курсе! Вот с такими мне бы совсем связываться не хотелось. Да даже если бы они где-то в соседнем помещении обосновались, перспектива каждый день видеть их рожи меня совершенно не радует. Это все равно, что на кладбище поселиться, а я все-таки сюда немного развеяться приехала. И если мне захочется волнующих ощущений, то у меня тут достаточно с собой триллеров накачано.

Что-то у меня совсем испортилось настроение теперь.

***

Во Франции в «Ашан» по ошибке завезли кокаин вместо бананов. В Чехии на днях произошла похожая история.

***

У итальянки какие-то проблемы, поэтому она вчера отправилась к себе на родину. Хотя, может, еще вернется, кто знает. На прощание она подарила мне камушек с приклеенным к нему стихотворением на крошечной бумажке. Очень трогательно. А накануне после ужина все собрались в гостиной и читали друг другу собственные стихи по-английски, на который они сами себя и переводят, как я поняла. Я, естественно, сразу пошла досматривать последнюю серию второго сезона «Убийства». Однако через некоторое время услышала стук в дверь. Выяснилось, что они вышли в сад полюбоваться на звезды, и свет из моего окна им мешает.

А тут, между прочим, я недавно узнала, лет десять назад жил один американский поэт. Так он вообще выдержал только три дня, а потом заявил, что ненавидит эту страну, населяющих ее буржуа, кофе с булочкой по утрам, щебетание птичек и все эти подстриженные лужайки и кустики, и поэтому уезжает к себе назад в Нью-Йорк слушать вой машин и крики бездомных, вдыхать аромат выхлопных газов и наслаждаться простой и грубой пищей пролетариата. Вот это, я понимаю, поэт! Байрон отдыхает. Я бы не удивилась, если бы за прошедшие со времени его эффектного отъезда годы он достиг известности и удостоился крупной литературной премии. Надо будет потом уточнить его фамилию и навести справки. В этой жизни иногда, как в шахматах, стоит пожертвовать какую-нибудь фигуру, чтобы выиграть потом всю партию.

А вот итальянская поэтесса до такого не додумалась, хотя ей и представился отличный шанс сравняться с самим Д’Аннунцио, раз уж она все равно была вынуждена отсюда уехать по делам. У американца, возможно, тоже бабушка умерла или тетя, но он, в отличие от нее, прекрасно сориентировался. И поэтому теперь знаменит и купил себе виллу на Гавайях, а не перебивается на жалкие гранты, переводя самого себя на другие языки. Но, как говорится, рожденный ползать летать не может.

***

Кажется, австриец на меня обиделся за то, что я называю его немцем. Особенно ему почему-то не нравится, что я считаю Австрию частью Германии. Он уже несколько раз меня поправлял, а сегодня за завтраком совсем как-то задергался и даже, по-моему, стал заикаться от возмущения: «Ну, я же вам говорил, что Австрия не имеет отношения к Германии!» А потом и вовсе удалился в свою комнату. Но мне-то, в принципе, без разницы. Я могу называть его австрийцем, если ему так хочется, а здесь, к примеру, немцем. Он ведь все равно по-русски не читает. Но просто я уже привыкла, и мне лень перестраиваться.

***

Из всех цифр самым необычным и интересным мне всегда казался ноль. И не только потому, что он круглый и его можно перепутать с буквой «о» − что уже делает его ближе мне как писательнице − но он еще и наиболее употребим в быту, даже кассирши в магазине постоянно тычутся в него носом, хотя они тоже далеко не математики. И этим ноль существенно отличается от бесконечности, которая обозначается странного вида загогулиной и, судя по всему, не является полноценной цифрой. Поэтому без нее, на мой взгляд, можно было бы спокойно обойтись. Просто отбросить ее и забыть. Кассирши и продавцы исчезновение бесконечности, наверняка, даже не заметят.

Но, если говорить серьезно, то откуда обычно берется бесконечность? В частности, из деления единицы или какой-нибудь другой цифры на все тот же ноль. А кто так решил? С какой стати при делении фактически на пустое место, каковым, по сути, и является ноль, должна получаться бесконечность? Возьмем, к примеру, вечность, которая представляет собой полный аналог бесконечности, только во времени. Я могу разделить час своей жизни на равные периоды и, соответственно, использовать получившиеся отрезки времени для каких-нибудь полезных дел вроде заварки чая или же разговора по телефону. Но если я разобью этот час на пустоту, то есть, ничего не буду с ним делать, то он, что, будет тянуться вечность? Что-то я сомневаюсь. Час жизни, который я не использую ни для каких целей, длиной с вечность – по-моему, это какая-то бессмысленная схоластика, из-за которой у людей и возникает путаница в мозгу. Таким образом, и при делении единицы на ноль тоже следует считать, что с ней ничего не происходит, а получается опять та же единица. С практической точки зрения так даже удобней и понятней. Не говоря уже о том, что при подобном понимании нуля никто не будет пытаться подсунуть тебе вечность, которая, как я уже сказала, является полным аналогом бесконечности, в качестве вознаграждения за вполне конкретный труд. Вечность просто-напросто утратит всю свою привлекательность и ценность. Кроме того, у меня, например, уже сейчас такое чувство, что за свою жизнь я успела устать от вечности даже больше, чем от так называемой суеты. А что будет, если ты действительно уткнешься в нее носом, оказавшись на том свете, когда уже не сможешь даже пальцем пошевелить, не то чтобы отвернуться? Лично меня совершенно не радует такая перспектива.

Поэтому я и говорю, что бесконечность обычным людям на фиг не нужна, разве что математикам. Но я-то не математик. И вечность мне тоже не нужна. Обе эти сущности возникли из неправильного понимания нуля как чего-то реального, похожего на единицу. Тогда как, на самом деле, бесконечность и вечность состоят из неограниченного числа пустот, то есть, их попросту нет. И если представители точных наук со мной не согласятся, то я тогда предпочла бы жить в мире с другой математикой, более близкой и понятной мне. С радостью бы переселилась куда-нибудь на Луну, чтобы вокруг было что-то типа пространства Лобачевского, где параллельные прямые пересекаются. Пусть там вообще все будет перекошено и перевернуто с ног на голову, главное, чтобы мне никто не пудрил мозги этой вечностью.

***

Тут после завтрака все писатели интересуются друг у друга, кто чем будет заниматься. И каждый подчеркнуто громко, чтобы все слышали, отвечает: «Я иду работать!» Надо же, а я вот до сих пор так и не смогла избавиться от ощущения, что если я не буду переводить, а просто сидеть и, что называется, «писать», то это все равно, что не делать вообще ничего, а заниматься ерундой и убивать время от скуки. Поэтому при других обстоятельствах мне бы, наверное, никогда в голову не пришло объявить, что я собираюсь предаться напряженному труду, когда я сажусь за компьютер набрать какой-нибудь текст, пусть даже и с самыми гениальными мыслями.

Однако здесь я единственный прозаик. Человек, создающий увесистые тома, называющиеся романами, должен выглядеть не менее внушительно, чем авторы тоненьких книжиц, где даже страницы до конца не заполнены, а слова сгруппированы в столбики, разделенные между собой огромными пустотами. Из поэтов только Гете, по-моему, сопоставим по солидности с Толстым. Ну, может быть, еще Данте или Гомер. А такие, как Рильке и Рембо, даже до Солженицына не дотягивают. Поэтому здесь на вопрос: «Что вы собираетесь делать?» − я тоже отвечаю: «Иду работать!»

***

Уже сентябрь, а комары тут ночью до сих пор залетают в комнату через окно. Не так много, конечно, но все равно хорошо, что я захватила с собой электрическую фигню, которая их нейтрализует. Хотя, на самом деле, эти твари существуют не только для того, чтобы раздражать людей. Иногда, я заметила, испытываешь специфическое удовольствие, когда удается прихлопнуть какого-нибудь, особенно такого, который уже успел как следует насосаться крови. Мисима писал про Жене, что тому хотелось возвысить всех униженных. А мне вот, сколько себя помню, всегда приятно было наблюдать, как опускают кого-нибудь, чьи амбиции не совпадают с возможностями. Того же Хусейна, например. При этом важно дать подобному типу шанс получить свое маленькое удовольствие, а потом уже подвести итог. Чтобы все находилось в гармонии с природой и развивалось по законам красоты.

Мне нравится Жене. Но, видимо, у нас с ним где-то в глубинах подсознания немного разные архетипы, поскольку я никогда не была беспризорницей и не воспитывалась в приюте.

***

У хозяйки замка, как я уже говорила, есть русские корни. Ее прадед, по-моему, был генералом и жил в Петербурге. А родилась она в Париже. Забавно, что практически все французы, так или иначе связанные с литературой, имеют русские корни. Во всяком случае, из числа тех, кого я встречала. Французские аристократы, в свое время укрывшиеся в России от своего взбунтовавшегося народа, облагородили русскую нацию. Вот и белые русские, по-моему, оказали благотворное влияние на французов, добавив их демократии немного аристократизма. Правда, это в основном касается тех, кто уже даже и по-русски не говорит. Потому что остальные, которые кучкуются в православных храмах и, что называется, чтут свои обычаи, как правило, напоминают олигофренов.

Жаль, что нигде в мире нет такого острова, население которого полностью состояло бы из тех, кто бежал из своих стран после различных революций. Я хотела бы на нем жить. Главное, чтобы там был совершенно новый, ни на что не похожий язык, и культура, никак не связанная с прошлым тех, кто там поселился.

***

Иногда видишь перед собой какого-нибудь урода, а потом замечаешь на нем рубашку от Версаче или хотя бы крокодильчика Лакосты и сразу начинаешь думать, что не такой уж он и страшный. И, может быть, даже не дурак.

Это ли не свидетельство того, что люди уже превзошли природу в способности творить прекрасное?

***

Три зебры вырвались с фермы на улицы Брюсселя. Путешествуя по городу, животные несколько раз воспользовались наземными переходами, также известными как «зебры».

***

В пятницу ближе к вечеру хозяйка замка повезла всех на открытие книжной выставки в находящийся по соседству городок. Правда, я осознала, куда все собрались, только уже оказавшись в машине, так как целый день ни с кем не общалась. Черт, они все вырядились, особенно австриец, напяливший на себя красные штаны и желтые штиблеты – видимо, у них там в Австрии так принято – а я как была в футболке и брюках, так и поехала. С нами также отправился и муж хозяйки – датчанин. Классический алкоголик! Лицо одутловатое с синими подглазниками, а нос с фиолетовым оттенком. Внешне он чем-то похож на актера Краско, только постарше, и тот уже умер, а этот ничего, жив и довольно бодр, несмотря на преклонный возраст. Обычно он приходит вечером к аперитиву, сразу же вцепляется в бутылку вина и не успокаивается, пока все не выжрет. А поскольку к ужину тут положено всего две бутылки, то остальным, как правило, практически ничего не достается. У самой хозяйки тоже лицо достаточно испитое, хотя в молодости, думаю, она выглядела неплохо. Вообще, она − актриса и играет в местном театре, совмещая это занятие с обязанностями по управлению замком. А ее муж, помимо своего основного увлечения, связанного со спиртным, еще и писатель. И он, мне кажется, старше ее лет на двадцать. У мамаши хозяйки замка, кстати, тоже совершено алкоголический вид: красный нос, умильный взгляд и постоянно блуждающая по лицу блаженная улыбка. Она тут приходит иногда подработать в качестве кухарки, и, надо сказать, готовит лучше остальных. В целом же, у них, я думаю, дружная семья, потому что у них имеется общий интерес, и им есть, чем заняться на досуге.

Датчанин, муж хозяйки, всегда вел себя очень раскованно и за ужином, как правило, говорил без умолку на различные философские темы, потому что он, как я поняла, не просто писатель, а еще и социолог. Но в машине он стал так громко орать и размахивать руками, что я невольно подумала, что он находится не только под воздействием алкоголя, а употребил еще и какие-нибудь вещества. Всю дорогу он рассказывал про свою новую книгу, посвященную Брейвику, и при этом по очереди прицеливался во всех сидевших в машине то из воображаемого автомата, то из сложенного в виде двух пальцев правой руки револьвера, который энергично выхватывал из-за пояса театральным жестом, как это обычно делают герои американских вестернов. Поступок самого Брейвика он, естественно, осуждал, так как находил в нем все симптомы кризиса европейской цивилизации. Даже Бен и австриец, которые сами часто квасили с ним вечером в саду у меня под окном, совсем притихли и сидели, вжавшись в сиденья, молча переглядываясь между собой. Похоже, они оказались не готовы к столь энергичной лекции по социологии. А хозяйка замка, наоборот, как и ее муж, пребывала в чрезвычайно приподнятом настроении, периодически заливалась громким смехом и время от времени резко нажимала на тормоза, чтобы потом стремительно разогнаться. Ну, а когда мы уже практически подъехали к пункту назначения, датчанин и вовсе всунулся по пояс из окна машины и стал палить по звездам все из того же воображаемого автомата. В результате, у меня появились серьезные сомнения, стоит ли возвращаться назад вместе со всеми или же лучше сесть на автобус, потому что так было гораздо надежней и спокойней. Но организаторы выставки устроили в честь открытия мощнейший фуршет, и на последний автобус я опять опоздала. У местной мэрии, судя по всему, много бабок. К счастью, на обратной дороге датчанин как-то совсем притих, вообще ничего не говорил и, сидя в углу, даже задремал, по-моему. Зато Бен с австрийцем теперь приободрились и наперебой рассказывали друг другу, с кем им удалось на выставке познакомиться. Особенно, как я поняла, преуспел австриец, который сумел вручить свою визитку какой-то богатой бабе-издательнице, решившей учредить после смерти своего мужа еще одну резиденцию для писателей, буквально в нескольких километрах от замка, и занимающейся сейчас ее обустройством. Разговор двух классических даунов, короче.

На само открытие выставки собралась толпа народу. Даже как-то странно для сельской местности. А в качестве почетных гостей, как я поняла, там присутствовали Амели Нотомб и Эрик-Эммануэль Шмитт. Правда, когда мы приехали, они уже ушли. Но я помню их по Парижу. Нотомб выпускает по книге каждые полгода, и поэтому у нее вся жизнь расписана буквально по минутам. При этом она утверждает, что никогда не пользуется компьютером, а все свои сочинения записывает ручкой на листочки бумаги, которые уже потом передаются наборщице. И это правильный ход, как мне кажется, вне зависимости от того, делает она так в реальности или же нет. Потому что она и так очень похожа на киборга, и работать на компьютере – для нее это, пожалуй, был бы уже перебор, тем более, что она достаточно часто пишет про любовь. Видимо, она и сама это чувствует, надо отдать ей должное. А от лица Шмитта, я помню, исходило прямо какое-то сверхчеловеческое сияние, особенно когда он улыбался, обнажая свои белоснежные зубы. Но, может быть, так было только тогда, потому что я встречалась с ним, когда еще прошло сравнительно немного времени после того, как он пережил озарение и пришел к Богу, а сейчас, возможно, это уже не столь сильно бросается в глаза. Интересно было бы на него посмотреть. Жаль, что я его не застала.

***

На заключительном чтении в зале собрались одни пенсионеры, причем не просто, а в возрасте за девяносто, как минимум. Давно я таких, да еще в столь внушительном количестве, не видела. Обычно на литературные вечера собираются личности, которые сами мечтают стать писателями. А этих, интересно, что сюда привело? Любовь к искусству? Желание поступить в Литинститут? Только потом до меня дошло, что они явились исключительно ради фуршета, чтобы выпить и пожрать на халяву: после того, как все кинулись к накрытым столам. И у них у всех, между прочим, тоже лица типичных алкоголиков. Один ко мне приковылял выразить восхищение, так у него даже белки глаз не белые, а красные. Обычно подобное бывает с очень большого перепоя – это я хорошо по себе знаю. А ведь ему уже все сто, по-моему: сгорбленный, с клюкой, весь трясется и еле передвигается. Он, думаю, и ко мне направился именно потому, что первым к столу ему все равно было не успеть, и он это прекрасно понимал. А раз ты не можешь быть первым там, то стоит попробовать стать первым здесь, богатый жизненный опыт помог ему оценить обстановку и принять разумное решение. Нет, все-таки, Швейцария – это определенно страна алкоголиков-долгожителей! Вчера я лишний раз в этом убедилась. Так что, возможно, алкоголь не так уж и вреден для человеческого организма, и, на самом деле, с ним дела обстоят, как, к примеру, с загрязнением окружающей среды, про которое тоже все вокруг постоянно трындят. В девятнадцатом веке с экологией проблем не возникало, а средняя продолжительность жизни раза в три, кажется, была меньше, чем сейчас. То есть, получается, что химия, выхлопные газы и прочие отходы промышленного производства оказывают благотворное воздействие на организм человека. Факты, во всяком случае, свидетельствуют именно об этом. Вот и я вчера, глядя на столетних старцев с бутылками и бокалами в руках, могла собственными глазами убедиться, насколько полезны спиртные напитки для достижения людьми долголетия.

Я читала по-французски, естественно. Правда, при таком раскладе, наверное, можно было вообще не напрягаться и изъясняться на родном языке: мало ли кто из пришедших никогда не слышал звучания русской речи, то на закате дней восполнил бы этот пробел, по крайней мере. А так, даже не знаю, какой в моем выступлении был смысл. Тем более, что даже хозяйка замка решила проигнорировать данное мероприятие, оставив писателей наедине с восторженной и полной жизненных надежд публикой. Хочется верить, что присутствовавшие в зале хотя бы не забыли дома слуховые аппараты. Насчет зрения я спокойна, потому что с годами, как известно, у людей развивается дальнозоркость. Поэтому те, что сидели в задних рядах, возможно, видели меня даже яснее расположившихся ближе. Зато зрители из первого ряда могли лучше меня слышать…

Сразу вслед за мной к микрофону подошел австриец, и опять в красных штанах, правда, вместо желтых ботинок на ногах у него на сей раз были кроссовки. Потому что ботинки по поводу этого торжественного случая он одолжил Бену, который явился на выступление в своей обычной футболке и потертых джинсах. Непонятно, зачем ему тогда понадобились ботинки? А австриец, оказывается, притащил с собой из Австрии еще и целый чемодан книг и расставил их во время своего выступления буквально повсюду: на столы, стулья, на камин, на шкаф, а кое-что − даже прямо на пол. После чего начал тыкать в них по очереди указкой: «вот тут я пишу про любовь, а вот тут – про послевоенное детство моих папы и мамы…» Причем делал он это не просто в целях пропаганды собственных произведений, а, как потом выяснилось, в надежде их продать, оценив каждое в двадцать шесть франков. Тем, кто заинтересуется, естественно. Но таковых, увы, не нашлось. Поэтому придется ему теперь тащить свой чемодан назад, да еще и заплатить в самолете за перевес, потому что такое количество книг явно потянет килограмм на тридцать, не меньше. Честно говоря, когда я впервые его увидела, и услышала, что он интересуется Ницше, то подумала, что он просто дурак. Тогда как Бен мне сразу показался непосредственным и жизнерадостным дауном. А сейчас я даже не знаю, кто из них двоих тупее. Один другого стоит, по-моему: оба дебилы.

Единственное, я довольна тем, как баба из комитета, курирующего замок, меня представила публике. Она где-то полчаса, по-моему, говорила, перечислив чуть ли не все мои заслуги и достижения. Интересно, где она умудрилась все это нарыть? Только про «Дантеса» она почему-то ничего не сказала. Поэтому после, во время фуршета, я попыталась восполнить возникшую лакуну, но у двух старух, членов местного СП, когда я стала разъяснять им происхождение названия этого журнала, лица реально вытянулись от ужаса. Почему-то их прямо всех перекосило. А я так и не поняла, почему. Чего они испугались? Дантес же, вроде, не Гитлер. Черт! Они меня даже напугали своей реакцией.

В завершение баба из комитета решила зачем-то − видимо, для галочки − рассказать еще и про итальянскую поэтессу, которая уже отправилась домой в связи с возникшими у нее личными проблемами, и почему-то говорила о ней так, как обычно говорят про покойников: «Элиза преждевременно покинула нас, но мы все ее помним, и поэтому я хочу прочитать вам ее стихи…» А итальянка, между прочим, перед отъездом проговорилась, что уезжает, потому что решила завести себе ребеночка, и у нее подошла очередь на искусственное оплодотворение. И я не исключаю, что она так неожиданно объявила о своем отъезде, потому что до последнего надеялась сэкономить бабки и решить этот вопрос естественным путем. Но после подумала хорошенько, прикинула все «за» и «против», посмотрела на тех, кто ее окружает, и решила не рисковать. Уж лучше один раз заплатить. А то потом родится у тебя поэт, и будешь всю жизнь мучиться.

***

Что из себя представляет типичный писатель прошедших двух десятилетий? Если бы меня попросили создать его собирательный портрет, используя исключительно визуальные образы, то я бы изобразила его на фуршете и с пластиковым стаканчиком в руках. Вот этот стаканчик кажется мне наиболее характерной чертой людей искусства рубежа двух тысячелетий, на фоне которой теряются все остальные детали и факты их биографий.

***

Профиль Гельдерлина, который я заметила на пляже на ноге Бена и даже его сфотографировала, оказался печатью литературной премии. Это что-то типа премии Белого − только у нас вручают бутылку водки и рубль, а у них ставят соответствующий штамп. Ну, разумеется, сам бы он себе такую татуировку сделать никогда не додумался. А если бы сделал, то премию бы вряд ли получил. Подобными премиями обычно награждают личностей с хорошим вкусом.

***

В уходе Рембо из литературы есть что-то неприятное. Хорошо знаю это по себе. Бывает, какой-нибудь тип надоедает тебе своими звонками и письмами, предлагает для прочтения рукописи, а потом встречаешь его случайно на улице, и выясняется, что он уже больше не поэт, а торгует оружием. Зачем, спрашивается, было отнимать чужое время и силы? Ненавижу подобный жанр.

Поэтому я стараюсь избегать соприкосновения с такими личностями не только в качестве друзей, но и врагов. Если я кого-то не люблю, то мне тоже важно знать, что и через десять лет все мои усилия для того, чтобы ему нагадить, не пропали даром. То есть он должен продолжать барахтаться, чтобы как-то удержаться на поверхности, и я могла спокойно продолжать его топить. С этой точки зрения, недоброжелателей и противников тоже лучше выбирать помоложе, чтобы они не исчезли раньше времени в небытии по состоянию здоровья.

***

Когда я слышу слово «культура», я вспоминаю Геббельса.

***

Не буду говорить о красоте, поскольку считается, что она дается людям от природы. Я так не думаю, но допустим…

Может быть, в таком случае, существует род деятельности, который накладывал бы на человека печать интеллекта? На лицах ученых, я заметила, обычно присутствует расслабленная просветленная улыбка, как у Эйнштейна, делающая их похожими на добродушных дурачков, привыкших считать себя умнее других. Или же они напоминают обиженных на весь мир мрачных сумасшедших, как математик Перельман. В любом случае, как правило, бывает достаточно одного взгляда, чтобы понять, что мозг человека науки слишком перегружен решением специальных проблем и не способен полноценно обрабатывать общедоступную информацию. Не говоря уже о том, что именно физики вместе с геологами и другими представителями естественных наук стояли у истоков такого дегенеративного жанра, как бардовская песня. А как выглядит среднестатистический автор-исполнитель с гитарой, думаю, все себе прекрасно представляют.

Политики, возможно, и не так глупы, как кажется. Однако проверить это фактически нереально, поскольку они постоянно вынуждены изображать из себя кретинов, видимо, чтобы отбить у потенциальных конкурентов всякое желание заседать с ними где-нибудь в парламенте или правительстве.

Все бизнесмены просто идиоты. Даже не знаю, чем это объяснить.

Православные священники покрыты густой растительностью, и их практически невозможно отличить друг от друга. По этой причине мне сложно сказать что-либо определенное про их внешность. Однако, судя по тому, что они обычно говорят, а также по физиономиям представителей других конфессий, им определенно есть, что скрывать.

Про писателей я уже до фига всего говорила. Но тут еще проблема в том, что личности, имеющие дело с обыкновенными словами, вообще не испытывают никакого сопротивления материала. В отличие от скульпторов, например, которым приходится долбить камни. Поэтому я не уверена, что занятие литературой оказывает какое-либо влияние на облик писателей. Особенно сейчас, когда буквально все что-то пишут и ведут собственные блоги в интернете. В данном случае, наверное, даже можно проследить обратную зависимость: чем дебильнее выглядит тот или иной тип, тем с большей вероятностью можно утверждать, что ты имеешь дело с писателем. То есть определяющим фактором для этой профессии является именно внешность.

Художники, как правило, бывают отморозками с красными носами. Или же они напоминают сомнамбул и пребывают в постоянном полусне, но это, если они не квасят, а курят «травку». Но тут, опять-таки, больше сказывается не то, чем они занимаются, а их образ жизни. Я, по крайней мере, уже даже и не помню, когда в последний раз встречала художника, который вообще умел бы рисовать. По-моему, в эпоху беспредметной живописи и всевозможных инсталляций им это не требуется. Точно так же, как и поэтам − рифмы, например. Встречаются, правда, иногда старательные и скромные творцы типа Филонова. И вот таких у них принято считать гениями. При том, что Филонов со стороны производит впечатление откровенного олигофрена, даже по сравнению с остальными.

Не знаю, может быть, у каких-нибудь преступников или же воров в законе не такой тупой вид, как у других. Пожалуй, им еще удается сохранить некоторый романтический ореол. Поскольку, если, к примеру, кто-нибудь вернулся домой и увидел, что его квартиру ограбили, то того, кто это сделал, он уже обычно не застает, так как тот уже покинул помещение и растворился в ночи. И в банки они тоже всегда являются в масках, так что сотрудникам и посетителям крайне редко удается их разглядеть. Вот это обстоятельство и оставляет у меня надежду, что хотя бы в криминальной среде можно потенциально встретить интеллектуалов, которых просто пока никто не видел. И, действительно, если преступник много лет занимается своей деятельностью, а его до сих пор не поймали, и поэтому никто не знает, как он выглядит, то он, возможно, и вправду не так глуп. И это только те, кого ловят и показывают потом в передаче «Человек и закон», похожи на дегенератов. Все логично, по-моему.

Почему же тогда у человечества настолько сильно развито самомнение по поводу собственных умственных способностей, если буквально все его представители, чем бы они ни занимались, внешне производят впечатление дураков? Если бы завтра, в частности, на Землю прилетели инопланетяне, мне кажется, они были бы неприятно поражены. Еще бы. Они вложили кучу бабок в создание супермощных ракет, потратили лучшие годы жизни на перелет, может быть, даже без шанса дожить до возвращения домой к своим близким, и все ради того, чтобы обнаружить в космосе братьев по разуму. И кого они в результате увидят? Сборище каких-то недоумков. Безусловно, если они потом копнут поглубже и узнают, что тот же Эйнштейн придумал теорию относительности, то, возможно, они свое мнение и изменят. Но первое-то впечатление будет именно таким. Они ведь так могут и улететь, толком ни в чем больше не разобравшись.

Я думаю, что в столь завышенной самооценке, свойственной большинству людей, во многом виновато кино. Просто актерам в отдельных фильмах, действительно, иногда более-менее удается воплотить на экране образ какого-нибудь гения или же не совсем законченного придурка, а зрителям потом кажется, что такие и в реальности тоже встречаются. При этом сами исполнители этих ролей в жизни точно так же, как и остальные люди, обычно страдают слабоумием. Даже если актер и считается интеллектуалом, то он, я заметила, практически всегда занимается сочинительством жуткой графомании и интересуется книгами, утратившими свою актуальность лет сто назад. То есть репутация не совсем полного дурака вполне может сохраняться у актера, благодаря сыгранным им ролям, но только до тех пор, пока он жив. Поскольку чаще всего факты его увлечения поэзией и интереса к философии всплывают уже после его смерти, когда его коллеги по профессии начинают их всячески обсасывать и с нескрываемым восторгом делиться с окружающими свидетельствами того, какой умный и разносторонне одаренный человек жил и трудился рядом с ними. Чтобы зрители не думали, что в их среде встречаются одни имбицилы, вроде них, которых вообще больше ничего не интересует, кроме как выпить и пожрать.

***

За время пребывания в замке я окончательно убедилась, что жанровые различия между людьми гораздо значимее национальных, и поэты отличаются от прозаиков сильнее, чем, к примеру, русские – от немцев или датчан. Правда, и внутри прозы имеются непреодолимые рубежи. В частности, большая часть человечества существует по законам «женского романа». И только это обстоятельство, видимо, оправдывает присутствие в современном мире религии, которая, если исходить из логики развития человечества по пути прогресса, уже давно должна была бы исчезнуть.

Христос – это типичный для занимательного чтива положительный герой, практически пустое место, персонаж без каких-либо характерных свойств, вобравший в себя традиционный набор штампов от любви к ближним до готовности к самопожертвованию, каких в реальности просто-напросто не бывает. Однако его присутствие делает жизнь домохозяек, а также их мужей, мамаш и знакомых более увлекательной. Без него они, скорее всего, совсем не знали бы: чем заняться, кого любить и кого ненавидеть.

***

Отдаляясь от мира, ты все равно погружаешься в мир идей, которые не менее уродливы, чем те, кто их породил. Сами люди, в определенном смысле, даже более безобидны: просто говорящие куски мяса.

***

Что-то я уже устала бродить по лугам и горам. В Петербурге хотя бы улицы есть, и он расположен на равнине. Здешние жители, наверное, принимают меня за сумасшедшую, а некоторые уже здороваются. Хотя здесь, как и во Франции, вообще все здороваются, к тому же тут сельская местность. Вчера в соседнем городке видела старуху, в точности как моя бабушка в Шепетовке: в таком же платке и цветастом халате, и выражение лица такое же злобное. Но говорила она со мной достаточно приветливо и подробно объяснила, где у них лучше купить вино, которое они сами производят. И сразу же из окошка дома, где мы стояли, высунулась баба в шляпе с широкими полями и перьями и тоже поздоровалась. Наверняка, она специально эту шляпу на себя напялила, чтобы мне продемонстрировать. В окрестностях тут пасется огромное количество овец, и еще почему-то повсюду бродят дауны. Их реально много. А вот людей почти не видно − вокруг одни тупые овцы и дауны. Но это лучше, чем сумасшедшие, на которых на каждом шагу приходится натыкаться в Париже. Дауны, все же, поприятней и ведут себя спокойно, ни на кого не бросаются и не орут. Правда, один жирный даун за мной на прошлой неделе все-таки увязался и долго шел сзади, повторяя как автомат: “Мадам, мадам..” Потом, на обратном пути я его опять заметила с вершины холма и опознала по его манере подтягивать штаны на жирной жопе, поэтому села на скамейку переждать до двенадцати тридцати, когда они тут все жрут, и, точно, в это время его уже там не было. У них тут все по расписанию, как у роботов. И откуда, интересно, эти дауны берутся? Хотя здесь неподалеку располагается дурдом, где работает одна из кухарок замка. Наверное, их выпускают оттуда прогуляться. А, может быть, кстати, наиболее смирным сумасшедшим там тоже разрешают выходить. Надо это иметь в виду, на всякий случай. Потому что тихие по-своему даже опасней буйных, поскольку издалека их практически нельзя отличить от обычных людей, они ведь не вопят и не скачут, а когда к тебе приблизятся, то может оказаться уже поздно.

И еще хозяйка замка куда-то делась. Уже три дня ее не видно, после того, как ее муж уехал на писательскую конференцию в Бонн. И в результате, холодильник совсем опустел. Похоже, она решила уморить всех голодом, так как жрать вообще стало нечего. Хорошо хоть кухарка вечером приходит и готовит ужин. Черт! Еще и месяца не прошло, а тут все как-то разладилось и дезорганизовалось. Пора, наверное, уже отсюда сваливать. Австриец позавчера напился, бродил ночью по коридору и орал: «Бен! Бен!» — а потом постучал ко мне в дверь и попросил сигарету. Он в последнее время совсем опустился, не бреется и ходит в пижамных штанах, нечесаный и с крошками на лице. Не представляю, как он потом будет адаптироваться к нормальной жизни, наверняка, ведь угодит в дурдом. Он, мне кажется, явно неравнодушен к Бену. И американка, по-моему, тоже. Она, я заметила, с ним постоянно кокетничает. Она тут самая старшая − ей уже за шестьдесят – и в принципе, самая вменяемая. У нее, по ее словам, есть роскошный дом в Мексике, куда она всех постоянно приглашает. Вчера она даже разослала фото со строением, напоминающим сарай. Еще у нее там есть сосед, который давно в нее влюблен и уже несколько раз делал ей предложение руки и сердца, хотя так он вообще-то трахает лошадей, и это всем там в округе известно. А у Бена, кстати, есть баба, с которой он целыми днями треплется по телефону.

***

Воры украли ботинки узников концлагеря Майданек. Это уже не первое воровство на территории музея: ранее из Майданека злоумышленники похищали пепел жертв и кепку заключенного.

***

Благодаря переводчикам сериала «Мост» открыла для себя прекрасную сентенцию: «Зубов бояться – в рот не давать!» Помню, я как-то познакомила одного французского слависта, который по-русски изъяснялся исключительно матом, с выражением: «Пиздуйте по холодку». Даже странно, что он его не знал, а я его вспомнила в связи с постоянно транслировавшейся тогда по ТВ рекламой колготок «Эледуе»: «Надеваю и иду». После чего он целый вечер только одно это и повторял, заливаясь счастливым смехом.

А в замке я подсказала американской поэтессе словосочетание «жопа мира», причем тоже совершенно случайно, просто пытаясь подобрать нужные слова для определения места, где мы с ней находимся. Так что я довольна: во время своего пребывания в Швейцарии культурную миссию по пропаганде родного языка я полностью выполнила.

***

Вернулась домой и сразу же встретила рядом с помойкой бомжа, похожего на Жана Жене. Практически полная его реинкарнация: немного сутулится и даже сигарету так же держит.

Приятно, что в Петербурге бомжи напоминают Жене, тогда как в Париже, в основном – Достоевского и Некрасова.

***

Всякий раз, открывая кабинку туалета в торговом центре Галерея на Лиговском, я ожидаю увидеть там сидящий на унитазе труп с перерезанным горлом, как в одной из серий последнего сезона CSI. Потом меня забирают в полицию и долго допрашивают, после чего включают в программу защиты свидетелей. Сменив имя, я уезжаю на Кипр, где, поселившись в уютном домике на берегу моря, доживаю остаток дней вдали от мирской суеты…

Но, наверное, это было бы слишком большой удачей. Реальная жизнь, увы, мало похожа на кино.

***

У искусства и общества диаметрально противоположные задачи: общество готовит человека к жизни, а искусство − к смерти, и поэтому общество порабощает, а искусство освобождает, так же, как и смерть освобождает человека от жизни, а по большому счету, и вообще от всякой ответственности.

***

Отвечая на вопросы глянцевого журнала, сказала: «Я всегда старалась максимально ограничивать в себе любые гуманистические порывы, которые считаю крайне опасными симптомами духовной расслабленности. Искусство — это сфера сверхчеловеческого. Добром и нравственностью занимаются политики и находящиеся у них на содержании критики, а художник призван служить красоте!»

По-моему, неплохо звучит. И там вокруг, наверняка, будет много всяких красивых бутылочек и коробочек с бантиками, где рекламируется косметика и духи. Ты как будто погружаешься в мир, наполненный чудесными фимиамами и роскошью. Как в сказке!

***

Никогда не понимала тягу людей искусства к героическим поступкам. Маринетти, например, просто сильно повезло, я думаю. Итальянские фашисты проиграли и таким образом стали преступниками, что и позволило этому поэту сохранить романтический ореол. А что было бы, если бы они победили? Стоит ли так рисковать, когда можно пойти и ограбить банк, скажем, если уж очень хочется адреналина? Такой поступок, по крайней мере, гарантирует гению отсутствие мемориальных досок, названных в его честь улиц и прочих вульгарных атрибутов, ставящих под сомнение его умственные способности и эстетическое чувство.

***

Помню, мой дедушка сравнивал меня с Ольгой Кобылянской и даже показывал мне ее портрет, бережно хранившийся у него в тумбочке, и мне это сравнение почему-то было приятно. До сих пор с грустью вспоминаю, что во время выступления на одном из праздников в детском садике в Шепетовке мне не досталось красивого украинского костюмчика с разноцветными лентами: таких костюмчиков было очень мало и мне не хватило. Меня же заставили вырядиться в унылый русский сарафан, напоминающий балахон и ужасно меня раздражавший. Так что хотя бы теперь я решила ни в чем себе не отказывать.

***

Иногда просыпаясь по ночам, я открываю американскую «Энциклопедию серийных убийц», которая всегда лежит на столике рядом с моей кроватью. И это чтение немного меня успокаивает, помогает избавиться от преследующих меня кошмаров.

***

Прежде всего, гений должен быть одинок. То есть гений отличается от остальных людей тем, что старается держаться от них подальше, ибо, иначе, зачем ему было бы вообще писать – он мог бы просто разговаривать. Далеко не все писатели, конечно, являются гениями, однако обычные люди, как правило, писателями не становятся. Им это просто не нужно, поскольку они постоянно общаются друг с другом, делятся впечатлениями, обсуждают погоду, новые фильмы и т.п.

Другое дело, что порой бывает довольно сложно отличить письмо от устной речи. Почти вся современная литература, например, является обычной обывательской болтовней. В то время как человек, склонившийся над рукописью или мечтательно взирающий на луну с пером в руке, определенно больше похож на гения, чем остальные люди.

***

Не стоит также забывать, что одно из главных удовольствий, которое писатель получает от сочиненной им книги, заключается именно в том, что на нее ему практически никто не может ответить. Писатель оттягивается на полную катушку, поливает весь мир грязью или, еще хуже, достает читателей своими нравоучениями, а тем ничего не остается, как бежать на почту и упаковывать свое возмущение в какие-то жалкие конвертики и отправлять их на адрес издательства. Но все равно никто из них не может быть уверен, что его письмо дошло до адресата. Есть, конечно, еще и критики, которые являются своего рода делегатами от читателей, но их, к счастью, единицы. Разумеется, даже эти единицы − и те порой доставляют писателю много хлопот и всячески стараются сломать ему кайф.

Тем не менее, так называемое «человечество» уже много веков борется со всевозможными пороками, а наркотики, публичные дома и алкоголь в той или форме продолжают существовать. Вот и с традиционной литературой, я убеждена, в обозримом будущем никому справиться не удастся, сколько бы там все ни говорили об ее исчезновении под натиском новых технологий, интернета и т.п.

***

Мне всегда нравился 18-й век с его красочными нарядами, маскарадами, напудренными париками и покрытыми толстым слоем пудры лицами – в отличие от искусства и моды двадцатого столетия, где слишком явно прослеживается тенденция к разрушению форм и обнажению. Не думаю, что это верный путь. Раздеться человек может только один раз, а одежда таит в себе гораздо больше возможностей, в том числе и для того, чтобы выделиться из толпы и привлечь к себе внимание окружающих, если вдруг возникнет такое желание.

Вот и я выбрала для себя яркую и выразительную «маску» в виде своего псевдонима, который до сих пор многих пугает. И это забавно.

***

Истинное предназначение писателя заключается в преодолении литературы. А когда писатели становятся писателями, да еще начинают получать за это деньги, то у них в голове часто возникает серьезная путаница, и они перестают понимать, чем они на самом деле должны заниматься. Такая же неразбериха воцаряется и в мозгу читателей, которые и без того постоянно путают писателя с писателем, и наоборот. Поэтому я считаю, что писателю желательно иметь какую-нибудь далекую от литературы профессию и заниматься на досуге чем-нибудь попроще: например, лечением людей, адвокатской практикой, бизнесом или даже политикой.

***

Все, что связано с внешним успехом, почти всегда бывает сопряжено с какими-то абсурдными и случайными обстоятельствами. Не так давно, к примеру, мне попалась заметка, посвященная молодым годам Ален Делона, где содержались намеки на несколько достаточно «темных» лет его молодости, когда он подрабатывал танцовщиком в ресторане, а потом, благодаря связям с мафией и еще чему-то такому, что вызывало у автора статьи явное осуждение, сумел подняться и прославиться. Так вот, я этого осуждения абсолютно не разделяю. Наоборот, думаю, что француженкам сильно повезло, и они должны быть признательны Делону за то, что видели все эти годы на экране именно его лицо, а не физиономию какого-нибудь более хваткого урода. Российским телезрительницам, в частности, в этом отношении сейчас повезло куда меньше.

То же самое можно сказать и про писателей. Читателям одной страны в определенный период времени везет больше, другим – меньше. Однако путь к успеху самого автора крайне редко бывает хоть как-то связан с его способностями к литературе.

***

Я и сегодня неплохо отношусь к Блоку. Но если бы он был жив и устроил, к примеру, свой вечер, я бы на него не пошла. То есть дело не только в том, что в наши дни больше нет титанов и гениев, как многие думают. Все несколько сложнее.

***

Врачи, по моим наблюдениям, реагируют на упоминание интернета еще болезненнее, чем писатели. «Ну, вы побольше читайте, что там пишут!» — с возмущением воскликнул хирург-старичок с бородкой, разглядывая мой распухший у ногтя палец. Это он так откликнулся на мои слова об обнаруженных мной в сети способах лечения подобных воспалений. И ведь, действительно, в скором будущем человечество сможет запросто обходиться без большинства представителей этой профессии. Хирургам, кстати, следует больше опасаться конкуренции роботов, а ко всяким там терапевтам уже сейчас можно не ходить: отсканировал анализы, и компьютер выдал тебе диагноз.

Забавно, что до самого последнего времени я о такой перспективе даже не задумывалась. Люди чаще всего сами выдают свои слабые места.

***

Избавившись от пагубного воздействия учения Маркса, русский народ стал жертвой отсутствия влияния идей Фрейда.

***

Жить стало хуже, жить стало скучнее.

***

Политологи напоминают мне экс-чемпионов мира по шахматам на пенсии, которые, стоя перед подвешенной к стене демонстрационной доской с картонными фигурками, тычут в нее указкой: «Эта партия уже разыгрывалась в 1937-ом году…»

Хорошо, если так. Я бы тогда точно выиграла.

***

Мой сосед за стенкой не только целые дни напролет бренчит на пианино, но еще и периодически врубает по вечерам, а иногда даже ночью, телевизор на полную мощность. При этом в репертуаре у него в основном Шопен, Моцарт, Брамс, Бетховен и прочая классика. Ужасно утомляет. А ведь, если подумать, то, по крайней мере, звуки, которые он извлекает из клавиш, могли бы восприниматься мной не как шум, а как прекрасная музыка.

Стремление Штокхаузена и других авангардистов превратить какофонию, скрипы и стук в музыку, с этой точки зрения, выглядит вполне оправданным. Они заботились о душевном спокойствии таких, как я. Благодаря им, невнятный гундеж телевизора за стеной сейчас почти ласкает мой слух и уж, во всяком случае, раздражает гораздо меньше, чем Полонез Огинского.

***

Сравнение людей с собаками, слонами и крокодилами оскорбительно для животных, а отождествление правящей партии государства с жуликами и ворами унизительно для представителей уголовного мира.

***

Чем больше боты становятся похожи на людей, тем приятнее их банить. Еще одно косвенное подтверждение того, как важно ненавидеть людей. Это чувство придает смысл даже самым будничным и незначительным делам и поступкам. Когда-нибудь, когда роботы достигнут полной идентичности с людьми, их можно будет запускать в специальные тиры и расстреливать из пистолетов и автоматов. Возможно, это удовольствие будет достаточно дорогим, но главное, что твое будущее не будет омрачено перспективой полицейского преследования и морального осуждения окружающих. Просто заплатил деньги и получил удовлетворение.

Толстая баба за кассой в овощном магазине недалеко от моего дома всякий раз, когда туда забредают одинокие посетители, небрежно швыряет чек в их корзинку с покупками и молча отворачивается к стене, не отвечая на их кивки и слова благодарности. Таким образом, она сделала свою работу увлекательным и полным драматизма занятием, в то время как ее сменщицы просто целый день тупо ерзают на стуле, зевают и слушают русский шансон. Более того, если бы не она, я бы, наверное, вообще этот магазин игнорировала, потому что там жутко тесно и покупать особенно нечего. А так, я иногда туда захожу, чтобы взбодриться и получить заряд жизненной энергии. Подойдя к кассе, я кидаю деньги за покупки в блюдечко и, не проронив ни слова, беру сдачу, стараясь не дать жирной кассирше ни одного шанса почувствовать, будто я заметила, что она уже отвернулась от меня к стене. И, как правило, мне это удается, поскольку я действую сознательно, а она, видимо, больше по наитию. Поэтому все удовольствие, которое она обычно получает от подобной процедуры, достается мне. В любом случае, ее злоба и презрение к людям, определенно, сделали мою жизнь более осмысленной и интересной.

***

Если в мошонке художника, действительно, уже была дырочка от пирсинга, то эта акция с прибиванием ее гвоздем к брусчатке Красной площади не такая уж и тупая. Тут есть элемент искусства.

***

Стоит только что-нибудь понять, как ты перестаешь это чувствовать. Поэтому личности, познавшие окончательную истину бытия типа «первичности материи» или же «существования Бога», обычно и действуют, как роботы. Их уже ничем не прошибешь. Да я и по себе могу сказать, что ни религия, ни большинство явлений искусства меня больше не волнуют, так как я их слишком хорошо понимаю. Хотя это не только моя проблема. Писатели, художники, верующие и политики не делают ничего такого, что выходило бы за границы моего знания. Они тоже виноваты. У меня даже есть подозрение, что каждый из них сначала открыл для себя какую-то истину и так на ней и остановился, перестав развиваться. А я уже только потом поняла то, что открылось им. Сама бы я, наверное, не знала сейчас вообще ничего. Однако чьи-то совершенно ненужные мне озарения и безумия, подобно мусору, засоряют мой светлый внутренний мир.

***

Однополые браки − последняя надежда поборников традиционных ценностей. Больше сегодня семья никому на фиг не нужна.

***

У одного из горняков, погибших на шахте в Кемеровской области, обнаружены наркотики.

***

Натолкнулась вчера случайно на небольшую заметку про Макдональдс. Даже бегло ознакомившись с методами, которые используют там при отборе кадров и работе с клиентами, понимаешь, насколько владельцы этой сети общепита круче современных политтехнологов. Об издательствах, литературных журналах и галереях я вообще не говорю.

И меня это совсем не удивляет. Самое эстетское сообщество Живого Журнала тоже ведь было посвящено еде. С теми, где обычно обсуждают литературу, не сравнить, во всяком случае. Так что и встреча писателей с президентом еще абсолютно ни о чем не говорит. Гораздо хуже было бы, если бы на подобный форум собрались повара и кондитеры. Не только духовной пищей, к счастью, жив человек.

***

Молода и прекрасна, Адель, а теперь еще и Нимфоманка… Прогнившая Европа все больше погружается в глубины телесности, в то время как Россия возносится над миром к вершинам духовности.

***

Следует все-таки понять, что личности, устроившие недавно грандиозное всероссийское писательское собрание, не имеют особых иллюзий насчет бабок и прочих привилегий, какие были у представителей творческих профессий в СССР. Им просто нравится играть в СП, так как они получают от этого чисто эстетическое удовольствие наподобие того, как кто-то воображает себя в мечтах на башне Вячеслава Иванова, например.

Мир спасет красота, но это будет недоступная толпе и открытая исключительно взору избранных красота, о которой и заявила недавно во время своего программного выступления в Берлине депутат Думы.

***

Я думаю, что, уже только продемонстрировав абсолютную тождественность коммунизма и христианства, Россия выполнила свое историческое предназначение. Благодаря ее бесценному опыту, человечество сможет избавиться от множества идеологий, ничтожность и бессмысленность которых стали теперь очевидны буквально всем. И тогда люди, наконец, начнут жить, подчиняясь исключительно законам природы, как это и происходит в животном мире, частью которого они всегда были.

***

Еще я думаю, что если люди мне неинтересны, то это исключительно их проблема. Это ведь они всю жизнь старались понравиться нужным им личностям, устраивались на работу, заполняли анкеты, составляли cv, защищали диссертации, совершенствовались, одевались соответствующим образом, вырабатывали определенные интонации, походку, осанку, возможно, даже репетировали перед зеркалом… И вдруг с кем-то из них наши пути пересеклись. Я, что ли, виновата? Встреча со мной никогда не входила в их планы.

***

Графомания – страшная сила, хотя далеко не все это понимают. Я заметила, что даже если человек вообще ничего никогда не сочинял, и то можно надолго завоевать его благосклонность, просто сказав: «Как вы замечательно говорите! Вам обязательно надо писать». Или даже: «Как жаль, что вы ничего не писали!» − если вы имеете дело с тем, кому уже под девяносто, с трясущимися руками и капающей изо рта слюной. Не исключено, что при определенном стечении обстоятельств вам еще и отломится часть его бабок по завещанию. Странно, что вот уже на протяжении многих веков к умирающим приглашают священников, а не маститых писателей и критиков, которые могли бы подбодрить лежащего на смертном одре подобными словами. Да и во время заупокойной мессы родственникам усопшего, наверняка, было бы приятней послушать небольшой доклад о ненаписанных романах и поэмах навсегда покинувшего этот мир близкого им человека, а не о туманных перспективах достижения им загробного блаженства. Такой вдохновляющий пример позволил бы им дальше жить с сознанием, что они теперь стали счастливыми правообладателями несуществующих и поэтому не подверженных тлению гениальных книг, не говоря уже о способностях к литературе, которые, наверняка, кому-то из них должны были передаться. Спецслужбы, мне кажется, тоже могли бы это как-то использовать при вербовке агентов. Однако они почему-то предпочитают действовать по старинке, подсылая к политикам и работникам оборонного сектора баб, хотя такой метод куда менее эффективен.

Советский Союз стал могущественной сверхдержавой исключительно потому, что его граждане осознавали себя причастными к великой русской литературе девятнадцатого века. А теперь? Жителям России предлагают взамен какую-то жалкую религию. Тот, кто до такого додумался, абсолютно не разбирается в человеческой психологии.

***

Сам подозреваемый объяснил тягу к воровству курьезным образом: дескать, ему стало скучно, а спать не хотелось

***

Существует множество ситуаций, когда действия отдельных личностей или же групп могут быть определены как занятие проституцией. При этом те, кто вполне сознательно посвятил себя непосредственно этой древнейшей профессии, как ни странно, вызывают у окружающих наименьшее раздражение, а иногда даже сочувствие, особенно по сравнению с остальными. И наоборот, чем дальше тот или иной индивид по роду своих занятий и служебному положению находится от жриц продажной любви, тем большее отторжение он провоцирует.

Нечто похожее происходит, и когда речь заходит о порнографии.

У меня, в частности, до сих пор сохранилось ощущение от научного открытия математика Перельмана, будто я стала свидетельницей чего-то крайне неприличного. Причем такого, с чем мне ни до, ни после больше сталкиваться не приходилась. А ведь, казалось бы, что может быть общего у танцев в ночном клубе вокруг шеста и точными науками? Но, видимо, деятельность математиков обычно бывает столь туманной и скрытой от глаз посторонних, что внезапное публичное обнажение уникальных интеллектуальных способностей человека в данной сфере и произвели на меня впечатление совершенного прилюдно стриптиза. Возможно, эффект усилился еще и одновременной демонстрацией какой-то абсолютно нечеловеческой и гипертрофированной скромности, выразившейся в отказе от причитающейся за научное достижение крупной суммы. Правда, все это чуть позднее было несколько смазано столь же очевидной для всех недоразвитостью, если не сказать, неполноценностью субъекта. Но первоначальное ощущение я все равно и сейчас помню.

Вот это я и считаю порнографией в ее самой неприятной и отталкивающей форме. Как, впрочем, и выставленные на всеобщее обозрение страдания Иисуса Христа.

***

Римский Папа признался, что в молодости работал вышибалой в ночном клубе, и это занятие помогло ему потом привлекать людей к Богу. Жаль, что оно никак не поспособствовало постижению им истины. Сейчас, думаю, у него уже шансов нет.

***

Широко распространено мнение, что личности, имеющие тайную склонность к однополой любви, с особой неприязнью относятся к представителям сексменьшинств, так как присутствие последних в этом мире делает явным их собственную сущность. Если это так, то я, наверное, по своей натуре какая-то совсем неземная и возвышенная.

Проникновенно-одухотворенные лица всегда вызывали у меня тошноту.

***

Всегда жалею, когда герои развенчиваются и приравниваются к преступникам. Это их сильно облагораживает.

***

В человеческом мире, с чего бы ни начинались всевозможные идейные столкновения, почти сразу всем становится понятно: кто прав, уже не имеет значения, и осталось только выяснить, кто сильнее. Именно по этой причине тот, кто изначально сделал ставку на силу, больше других рискует проиграть. Зато его будет утешать сознание своей правоты.

Вот почему истина у большинства людей ассоциируется исключительно с тупостью.

***

Стоит только пообещать людям какой-нибудь нереально высокий процент на вложения, как они выстраиваются в километровые очереди ко всем подразделениям МММ и другим подобным финансовым учреждениям. Нарисуй им перспективу оказаться в окружении семидесяти девственниц, и они будут взрывать самолеты и себя.

Главная проблема православия, в этом смысле, заключается в крайне туманном описании обещанного рая, которому явно не хватает конкретики. Плюс на редкость гнусные физиономии самих верующих. Провести целую вечность среди таких рож гораздо хуже, чем посидеть пару раз в месяц на заседании СП, которое и продолжается-то всего два-три часа. Короче, тут есть еще, над чем работать.

***

Виртуальное пространство – это уже Новое Средневековье. Здесь каждый великий писатель возводит свой собственный замок из слов и окружает его невидимыми стенами созданного им контекста, которые периодически пытаются взять штурмом различные мелкие людишки, одержимые идеей всеобщего равенства.

***

А тем временем Иран запустил в космос вторую обезьяну. Труд сделал из обезьяны человека, а наука сделала из обезьяны космонавта.

***

Главные героини в детективных романах, если и не обладают безупречной внешностью, то наделены таким неотразимым обаянием, что буквально все персонажи мужского пола в них влюблены, а кто-нибудь один еще и выступает в качестве их покровителя. При этом он даже не претендует на особо близкие отношения, а просто постоянно переживает за судьбу своей протеже и периодически предлагает ей свою помощь и поддержку. Одеваются они с неизменным утонченным вкусом и изяществом, не позволяя себе никаких излишеств в виде чрезмерной яркости или аляповатых золотых украшений, что было бы моветоном, волосы у них уложены ненавязчиво и спадают на плечи естественными волнами или торчат в виде милых беззаботных прядок, обрамляя беззащитное наивное личико. Макияж тоже незаметный, натуральный и сделанный мастерски, но дорогой, иначе нельзя. Даже лекарства у них в аптечке изысканные, а не копеечный аспирин и корвалол, которым обычно запасаются на всякий случай представители простонародья. Избранник же главной героини − неизменно накачанный культурист и красавец с мужественным подбородком и римским профилем. Отдыхают они исключительно на Лазурном берегу, Гавайях и других подобных местах, а, обращаясь друг к другу, называют какими-нибудь ласковыми именами типа: «Ласточка» или же «Кисонька»…

Чем больше я читаю различные детективы, тем яснее вижу, что их авторы являются настоящими реалистами, потому что большинство людей, в сущности, примерно так и живут. Тогда как я сама, вероятно, всегда была романтиком, поэтому склонна их сильно приукрашивать.

***

Попыталась сегодня утром вспомнить, как выглядит «Троица» Рублева, которую я когда-то в юности видела в Третьяковской галерее, но так и не смогла. Это произведение затерялось где-то в глубинах моего сознания, полностью слившись со множеством аналогичных икон.

А вот Малевичу, пожалуй, наоборот, удалось создать по-настоящему неповторимый Черный квадрат. При этом, думаю, он потратил гораздо меньше усилий, чем все эти иконописцы, которые, если верить фильму Тарковского, ходили в каком-то жутком рванье, постоянно закатывали глазки к небу, обсуждая свои грандиозные замыслы, и вообще ужасно мучились. Надеюсь, им хотя бы удалось потом попасть в рай. Это было бы справедливо!

***

В течение всей своей жизни родившийся гением человек вынужден пребывать во враждебном ему окружении обывательского мира. И самое печальное, что опасность иногда подстерегает его с самой неожиданной стороны. В качестве примера можно вспомнить судьбу того же Лорки. Поэт, явно не лишенный от природы способностей, имевший неплохие связи, далеко не бездарных друзей и т.п., пал жертвой обстоятельств, к которым, возможно, сам имел достаточно слабое отношение. Скорее всего, просто в минуту случайного затмения или же в результате элементарной неосторожности, наподобие той, что совершила попавшая под машину при переходе улицы авторша культовой книги американских домохозяек «Унесенные ветром». Тем не менее, обстоятельства гибели Лорки опустили его в моих глазах даже ниже нее и навсегда отбили у меня охоту открывать сборники его стихов. А все потому, что вместо гения он после смерти, как по мановению волшебной палочки, запечатлелся в глазах потомков в качестве героя. То есть обывателям удалось навязать ему такую роль, которая для них самих, в силу их скудных умственных способностей, является едва ли не единственным шансом на то, чтобы запечатлеться в вечности. И таким образом, Лорка просто пополнил ряды глубоко враждебных мне даунов, которые тут же стали пихать мне его в нос в качестве примера для подражания, наряду с отважно павшим на дуэли Пушкиным и прочими многодетными отцами семейств – не буду назвать их имена – защитившими своих любимых жен от разного рода хулиганов.

И как после этого я должна к нему относиться? Рыдать над его трагической участью? Вполне естественно, что единственное чувство, которое у меня возникает, когда я слышу имя Лорки − это желание подойти и совершить контрольный выстрел в голову. Пусть даже и чисто символически: с точки зрения вечности, так сказать.

***

Не понимаю, почему некоторые люди ставят себя в заслугу любовь. Если писатель обожает литературу, то это еще вовсе не гарантирует, что он способен создавать выдающиеся произведения. По моим наблюдениям, чаще бывает совсем наоборот. Так и личностям, работающим с детьми, вовсе не обязательно их любить. Какой-нибудь прагматичный и циничный менеджер может принести детскому фонду гораздо больше пользы, чем сюсюкающий с маленькими мальчиками и девочками слюнявый дебил. Тот же Хармс ненавидел детей, но, будучи поставленным перед необходимостью, сочинял для них неплохие стихи. Я долго не могла понять, почему философы все такие тупые. И только недавно до меня дошло, что разгадка этого феномена заключается уже в самом названии их профессии, которое на русский переводится как «любовь к мудрости». Даже крайне недалекие и ограниченные личности типа сотрудников коммунальных служб и те, как правило, с глубочайшим презрением относятся к своим обязанностям, а для философа трепетное отношение к объекту исследования − вообще нонсенс. То же самое можно сказать и про филологов. Из врачей разве что терапевты и диетологи могут себе позволить умильное отношение к пациентам, а для хирурга − главное, чтобы у него не дрожали руки.

Так что любовь – это исключительно для личного пользования и удовольствия, тогда как окружающим она не особенно нужна. Гордиться тут точно нечем.

***

В эпоху всеобщего среднего образования и публичных библиотек надо только побольше квасить и не читать книг, чтобы оказаться причисленным к простому народу. Даже жизнь в провинции после изобретения интернета не имеет особого значения. Между тем, и сегодня приходится слышать отсылки к этому специфическому социальному слою как к носителю конечной истины бытия. И все потому, что так делали многие выдающиеся личности прошлых веков.

Этот элементарный пример показывает, насколько все-таки важно эстетическое воспитание в начальных школах для любого государства. Если люди не способны распознать эпигонство в искусстве, то они перестают замечать его и в политике. А это уже может иметь для их жизни гораздо худшие последствия, чем жеманные стихи воображающего себя Блоком или Пушкиным графомана, которыми он достает исключительно своих близких и знакомых.

***

Журналист, переодевшись в священника, пытался проникнуть в палату Микаэля Шумахера.

***

Помню, в советских фильмах актеры, исполнявшие положительные роли, получали от государства всевозможные дополнительные привилегии в виде поощрительных премий и почетных званий. И это понятно: они выполняли крайне неблагодарную черновую работу, на которую далеко не всякий уважающий себя человек, наделенный хотя бы минимальным эстетическим чувством, согласится. Сегодня же множество людей, получивших благодаря интернету доступ к публичности, абсолютно не скрывают своей приверженности к добру и прочим высоконравственным ценностям. При этом действуют они, судя по всему, в массе своей совершенно бескорыстно. Похоже, люди за последние годы сильно поглупели.

***

Если подумать, то без православных и примкнувших к ним депутатов мне сейчас, наверное, было бы уже совсем нечего нарушать. Поэтому правильно подобных личностей в Библии называют «солью земли». Они придают смысл жизни таких, как я.

***

В этом году, кстати, я окончательно перестала употреблять словосочетание «современное искусство». Меня и раньше оно раздражало, а теперь, думаю, оно вообще лишилось всякого смысла: можно спокойно говорить просто «искусство», и все. А вот религия, наоборот, стала современной.

***

Неизвестный в маске Деда Мороза ограбил салон сотовой связи в Москве.

***

Посмотрела вчера забавный фильм, где-то десятилетней давности, по-моему, про то, как мужик держал свою дочку с рождения в специальной комнатке с задраенными фольгой окнами, привязав ее руки и ноги к стулу, а ночью надевал на нее смирительную рубашку и укладывал в кроватку в виде клетки. Кормил он ее сам и в основном жидкой пищей, а чтобы припугнуть, изображал собаку, рычал и лаял, или же бил палкой, если она открывала рот и издавала какие-то звуки. И все для того, чтобы получить потом социальную страховку на ребенка с отклонениями. Жена ему подыгрывала, но, когда дочке исполнилось двенадцать и можно было подавать заявление в медучреждение, а ее супруг уже вошел во вкус и ничего не хотел менять, она на него все-таки донесла. Мужик покончил с собой, а дочка так и не научилась изъясняться на человеческом языке и, вообще, вела себя ненормально: ела руками, мочилась под себя, плевалась, ужасно боялась собак и т.п. После того же, как этот факт был предан огласке, на нее набросилась целая куча психологов и лингвистов, желавших получить грант на подтверждение известной гипотезы, в соответствии с которой после двенадцати человек уже не в состоянии обучиться речи, если он по каким-то причинам не заговорил ранее. Ученые между собой перегрызлись, гранты иссякли, и девочка стала никому не нужна, поскольку никто не хотел возиться с неадекватным чудовищем. Говорить она так и не начала, так что баба, поддержавшая гипотезу о возрастном барьере обучения речи, осталась довольна. Фильм американский и, насколько я поняла, основан на реальных событиях.

В другом фильме, помню, тоже по реальным событиям, отец держал дочку в коробке под кроватью и использовал ее по прямому назначению для удовлетворения своих нужд. Жена его в этом поддерживала. Когда же все вскрылось, то дочка не желала покидать свое убежище и все время твердила, как она любит своего папашу.

Жаль, что во вчерашнем фильме жертва так и не научилась говорить. Из-за этого он производит несколько двойственное впечатление. Наверняка, ведь ей там у себя в отдельной комнатке вполне нравилось, а эти дебилы-ученые и полицейские разрушили ее уютный мирок и сделали ее несчастной. Но папаша тоже виноват – надо было действовать по заранее составленному плану. И тогда у них, возможно, сейчас была бы одна из самых счастливых семей в мире. Плюс они получали бы пособие от государства и могли бы не работать.

***

Есть просто дураки, а есть дураки, чья глупость ускользает от окружающих. Вот их и принято считать умными. Первые, конечно же, опасней.

Забавно, что даже на следующий день после дня рождения Мао я продолжаю ощущать на себе влияние его стиля. Вот что значит по-настоящему великий человек!

***

Весь мир – театр, но далеко не все люди в нем – актеры. Есть и гардеробщики.

***

Я считаю, что людям искусства надо быть внимательнее к научным вторжениям в язык. Писатели, злоупотребляющие специальной терминологией, рискуют оказаться в крайне двусмысленном положении − с точки зрения вечности, по крайне мере. Вот сколько лет прошло, а я, например, так и не стала употреблять достаточно полезное, вроде бы, и емкое слово «дискурс». Просто это не мой стиль. Кроме того, не исключено ведь, что, когда этот термин окончательно перейдет в язык и приживется в нем, то он обретет не совсем тот смысл, который вкладывали в него авторы диссертаций. И тогда те же ученые, только в будущем, начнут классифицировать современных литераторов, разделяя их на людей стиля и дискурса. Лично я всегда была равнодушна к науке, но о чем думают «люди дискурса», я не понимаю.

***

Перед праздником, я заметила, у всех на улице слюнявое настроение. Одна девка, вырядившаяся в уродливый пуховик, украшенный крестиками и снежинками, и в шапочке из скатавшегося мохера с огромным кривым помпоном, от избытка чувств даже подхватила под руку старушку с клюкой и повела ее через Невский возле Катькина садика. При этом она гордо оглядывалась по сторонам, и видно было, как ей хочется, чтобы все смотрели на ее гуманный поступок. На другой стороне, правда, старуха так вцепилась в нее своей клешней, что она едва вырвала свою руку и чуть не упала. А старуха была явно настроена на долгое предновогоднее общение.

Когда-то очень давно, помню, тоже зимой ко мне пристала такая же старая карга, чтобы я помогла ей перейти улицу, поскольку тогда было очень скользко из-за гололеда. Я согласилась, а после не знала, как от нее избавиться: она требовала, чтобы я вела ее все дальше, сначала − до дома, а потом − в подворотню, и только возле самого подъезда мне с огромным трудом удалось от нее освободиться. Хватка у нее оказалась просто железной. И дело было не днем на Невском, а в довольно-таки мрачном безлюдном месте возле Лиговского, да еще поздно вечером, так что я, в конце концов, уже не на шутку перепугалась. Наверняка ведь, там в подъезде меня поджидал ее сообщник, и они бы меня ограбили, а, может быть, даже и замочили. Ни одно доброе дело в этом мире не остается безнаказанным.

***

Папа Франциск подарил маленьким пациентам римской больницы шоколадные яйца.

***

Грустно, конечно, но за всю свою многовековую историю человечество не придумало ничего более успокаивающего и отвлекающего от насущных проблем, чем триллеры. Но сейчас, по-моему, этот жанр переживает серьезный кризис из-за нехватки новых сюжетных ходов и тем. Все стало каким-то чересчур предсказуемым, обычным и будничным, почти как в реальной жизни вокруг. Не хватает праздника, который и должно вносить в жизнь настоящее искусство. Ну, допустим, подвесят жертву за ноги к потолку, выколют ей глаза, раздробят молотком позвоночник, проткнут железным прутом насквозь, вырежут печенку или там селезенку, долбанут ломом по башке, понапихают иголок под ногти, можно еще уши ножницами отрезать, но все это как-то уже несколько приелось. Хотелось бы чего-нибудь оригинального и неожиданного.

А поскольку данный жанр был бы невозможен без реальных маньяков, то тут, я думаю, именно у России есть неплохие шансы внести в него свежую струю, сделав тем самым жизнь людей во всем мире более веселой и беззаботной. Не знаю, может быть, я ошибаюсь, потому что сама там никогда не была, но мне кажется, что где-нибудь в Сибири или еще дальше, в каком-нибудь городе типа Комсомольска-на-Амуре или же Улан-Удэ, наверняка, застроенном сплошь блочными пятиэтажками с обшарпанными стенами, утопающими в дыму окрестных металлургических и химических предприятий, к которому добавляются миазмы из расположенных поблизости очистных коллекторов и незримые лучи плохо зарытых радиоактивных отходов, за прошедшие десятилетия вполне могли родиться и вырасти личности с нестандартным образом мышления, способные дать новый толчок развитию триллеров, поставив его создателям какой-нибудь абсолютно фантастический, нетривиальный и незатасканный материал. В конце концов, духовная жизнь человечества всегда развивалась по законам, схожим с теми, что управляют происходящими в природе процессами. И формирование гения в литературе, к примеру, появляющегося на свет в той или иной стране при стечении определенных исторических обстоятельств, мало отличается от того, как под воздействием различных атмосферных и климатических условий из горных пород постепенно возникает редкий драгоценный камень типа бриллианта или же изумруда. Так почему бы и России, с ее необъятными просторами, уникальными культурными традициями и условиями жизни, не дать миру человека с экстраординарными способностями в сфере триллеров? Даже в Петербурге есть районы, потенциально пригодные для появления подобных личностей, но такие места имеются практически во всех более-менее крупных населенных пунктах мира. И они, как показывает практика, на настоящий момент себя уже фактически исчерпали. А тут целые города, да еще окруженные бескрайней тайгой, где по ночам воют волки и тигры. Это не может не обнадеживать.

***

Оказывается, в футболе нога – это фаллос, а ворота и гол, соответственно, тоже понятно что. И в этом вся его суть и секрет популярности.

Когда на такое наталкиваешься, то понимаешь, что некоторым психоаналитикам требуется помощь их коллег. Но не только поэтому психоанализ так и не получил широкого распространения в психиатрии. Изобретение Фрейда оказалось не то чтобы неверным, а, скорее, абсолютно нерентабельным. При таком количестве сумасшедших вокруг гораздо практичнее кормить их таблетками, чем приставить к каждому по доктору, на содержание и обучение которого требуются несоизмеримо более значительные средства.

Футбол – это азартная игра. Самые богатые люди планеты приобретают себе команды, а представители низов за них болеют. Современный мир мог бы быть устроен не менее гармонично, чем в античные времена, если бы не церковь, которая, по сути, является фабрикой по производству психически больных, не способных оплатить достаточного количества специалистов для их максимально комфортного и безболезненного возвращения на трибуны стадионов.

***

Нет, ну, безусловно, если бы на моих глазах какой-нибудь трупешник выскочил из гроба и широкими шагами отправился прямо на небеса, да еще с эффектной подсветкой и звуками типа светомузыки, и чтобы вокруг порхали младенцы с крыльями, пусть даже надувные, а не настоящие, то я бы тогда тоже стала апостолом или как там их, то есть поверила, что происходит нечто не вполне обычное. Но ведь и остальных людей тоже можно понять. Разве нет?

***

Журнал ФОРБС опубликовал восемь основных отличий России от СССР, где перечислены несколько банальностей, вроде отделения союзных республик и свободного рынка. Однако, как выражаются в лингвистике, все эти признаки не являются дифференциальными. Важно, что советская культура была аскетической, а сейчас культивируется распущенность. И больше, по-моему, особых отличий нет.

***

В связи с наступлением нового года уже несколько дней навожу порядок у себя на дисках, очищая их от лишнего мусора и раскладывая все в папки. Самые добрые и просветленные лица у создателей триллеров: такие приятные старички, классические маньяки. А женские романы и мелодрамы, судя по всему, снимают главным образом личности с подчеркнуто правильными протокольными физиономиями с поджатыми губками и глазами навыкате или же алкоголики с красными носами. Отечественных фильмов у меня накопилось меньше всего, поэтому для каких-либо обобщений материала явно недостаточно.

А вот идея возрождения доброго кино, на которую я в последнее время все чаще стала натыкаться в Вестнике СК, кажется мне задачей абсолютно фантастической. Однако это вовсе не делает ее невыполнимой. Если бы я, к примеру, в свое время хотя бы приблизительно догадывалась, что из себя представляют люди, занимающиеся или же просто интересующиеся литературой, то никогда бы, вероятно, не взялась даже за переводы, не то что за собственные романы. Потому что это все равно, что отправиться в утлой лодочке через океан, кишащий ядовитыми змеями, или что-то типа того. Теперь-то я это понимаю. Притом что саму литературу я, в принципе, знала неплохо. А личности, рассуждающие сейчас о возрождении духовности и пишущие статьи про доброе кино, наоборот, более-менее разбираются в людях, в том числе и причастных к творчеству – это очевидно. Однако о самом искусстве у них вообще нет ни малейшего представления. Но именно в этом, возможно, и заключается их единственный шанс.

***

Видела вчера, как девушка-гот с розовыми волосами вышла покурить из кафе и плюхнулась на тротуар. Сначала я подумала, что ей плохо или же она обкурилась, но потом заметила, что у нее туфли на огромных платформах, из-за которых она еще долго барахталась на мокром асфальте и не могла подняться. Пока она лежала я успела разглядеть выпавшую у нее из сумочки металлическую расческу с крестиком внутри красного сердечка и зажигалку с гробиком и черепушкой. Все-таки есть в этих готах что-то готическое.

***

В Австралии врачи удалили таракана из уха пациента.

***

Приезжаешь в Париж, и там почти все на прежних местах. Это успокаивает и вселяет уверенность в завтрашнем дне. А здесь даже булочную на углу Невского и Караванной, которая держалась, по-моему, дольше всего, и ту недавно переделали в универсам. Когда-то мы с одним моим приятелем часто туда ходили. Потому что только в ней продавались белковые хлебцы, необходимые для диетического питания и поддержания фигуры. Там, помню, еще работал такой кокетливый продавец, который, увидев нас, вылезал из подсобки и жеманным голосом заводил разговор о погоде и других отвлеченных материях типа уродливых нарядов стоявших в очереди к кассе баб. И еще у него был постоянно подбит то один, то другой глаз – видимо, следы бурной жизни, которую он вел.

Возможно, именно из-за него потом, много позже, когда я узнала несколько версий гибели Пазолини, то сразу подумала, что его вполне мог замочить обычный булочник, и фашисты тут ни при чем.

***

La stupidité des philosophes est encore du fait qu’en faisant le bilan du millénaire ils croient sincèrement que cette manière primitive puisse leur aider à éviter les malentendus avec leurs amis qui pourraient se fâcher contre eux s’ils avaient mentionné les succès des uns et négligé les mérites des autres pendant l’année passée.

{Глупость философов заключается еще и в том, что, подводя итоги тысячелетия, они искренне верят, будто таким примитивным образом способны избежать неприятностей со своими знакомыми, которые могли бы на них обидеться, если бы они отметили успехи одних и обошли вниманием достижения других за прошедший год. (франц.)}

***

Посмотрела сегодня с утра чудесный фильм под названием «Вскармливание». Про мужика, который кормит баб до тех пор, пока они не умирают от ожирения. Параллельно он вывешивает в сети показатели их уровня холестерина, давления и пр., принимая ставки на то, сколько они проживут. Не так плохо, по-моему, и полезно для похудания. Пожалуй, я была не права, что все сюжетные ходы триллеров себя уже исчерпали. Кое-какие новые идеи еще можно найти.

***

«Он пугает, а мне не страшно», − сказал как-то Лев Толстой про Леонида Андреева. Никогда не любила Толстого, но иногда у него попадаются забавные фразы. А вот Достоевский, который мне когда-то нравился, наоборот, постоянно нес исключительно чепуху. Особенно про красоту, конечно, которая спасет мир.

***

Скука, вода и туман. Только это и делает Петербург более-менее пригодным для жилья. Весь прошлый год прошел, как в тумане.

***

Единственное, с чем России по-настоящему везло – это враги. Если отбросить кое-какие мелочи и не считать татар, которые остались в глубоком прошлом, то Наполеон и Гитлер – прекрасные, романтичные персонажи, облаченные в эффектные мундиры. А советские граждане сражались еще и с белогвардейцами. Не удивительно, что русские люди с такой легкостью сегодня обращаются в православие. Им легче, чем другим народам, выполнить одну из самых трудных христианских заповедей: любить своих врагов.

***

Сартр не только Селину пытался всячески нагадить, но еще и Жене после посвященной ему Сартром книги впал в депрессию и едва не бросил литературу. А самое главное, он сочинил произведение под названием «Тошнота», где использовал некоторые приемы позаимствованные у Селина, причем даже не пытаясь этого скрыть, так как в качестве эпиграфа там он тоже взял цитату из Селина. И это еще не все. Молодежь, читающая Сартра, учится упиваться состоянием отчаяния и отвращения к окружающему миру, в то время как наиболее продвинутые личности сегодня уже давно постигли науку вызывать тошноту и получать от этого удовольствие. Плюс ко всему, он еще по совершенно непонятным причинам отказался от Нобелевской премии. Вместо того, чтобы взять и отдать ее бедным или же детям. То есть Сартр был еще и дурак.

***

Каждый нормальный человек интересен своим безумием. Поэтому сумасшедшие, желая привлечь к себе внимание окружающих, часто прикидываются нормальными. Сами по себе они никому не интересны.

***

Чрезмерное доверие к словам иногда оказывается роковым. Помню, когда-то очень давно я читала про супружескую пару, решившую держать у себя дома камышового кота, который, на самом деле, оказался вовсе не котом, а кем-то вроде рыси, и в результате однажды ночью загрыз мирно спящего в кроватке младенца. А бывает и наоборот. Все знают, к примеру, что рукописи не горят, но в случае пожара в библиотеке пожарные почему-то кидаются тушить не только книги, но и хранилища с рукописями. Этому феномену лично я вижу два объяснения. Либо они совсем не интересуются литературой, а большую часть жизни квасят, жрут, смотрят телевизор и спят, либо не склонны придавать словам Булгакова слишком буквальный смысл и видят в нем глубокомысленное иносказание. Например, рукопись Пушкина уже размножена в виде огромных тиражей, поэтому никакой огонь в отдельном месте ей не страшен, однако ее все равно следует спасти, так как при случае ее можно выставить на аукцион и заработать на этом неплохие бабки, отдав их потом тем же детям или бедным.

***

Пермский полицейский сочинил историю со своим похищением, чтобы объяснить затяжную пьянку и отсутствие на службе.

***

Ознакомившись с покаянием создателя лучшего отечественного автомата, я существенно изменила о нем свое мнение. Во-первых, сколько людей погибло от сконструированной им из нескольких кусков железа фиговины. Сотни и сотни тысяч! Каков масштаб личности! И самое главное, после долгих размышлений в последние годы жизни он пришел к полному пониманию свой роли в истории человечества, а значит, получив отпущение грехов у Патриарха, отправился в рай исполненным сознания собственной значимости.

Если же еще хотя бы на мгновение представить, что слухи, будто он позаимствовал свое открытие у пленного немца или репрессированного инженера, имеют под собой серьезные основания, плюс настоящий творец, чье имя осталось практически никому не известно, до сих пор жив, то этот простой на вид «сын крестьянина», как он сам себя любит называть, написав покаянное письмо главе православной церкви, где подробнейшим образом изложил катастрофические последствия открытия, которое ему не принадлежит, и вовсе становится фигурой, сопоставимой с Нероном, а в некотором смысле даже круче.

***

При всей моей нелюбви к религии, я думаю, что верующие − далеко не самая худшая часть населения планеты. Ими, по крайней мере, движет боязнь лишиться вечной жизни и гореть в адском пламени. У подавляющего большинства людей сильнее страха уродства обычно оказываются куда более ничтожные поводы.

***

Печально, но православные священники элементарно оказались не готовы к возложенной на них миссии. Увы. Даже не знаю, чему и как их там учат в академиях и семинариях. Что-то обо всем слышали краем уха, но ни в чем толком не разбираются, и при этом всюду суют свой нос. Худшая разновидность интеллигенции, по сути.

***

Если, к примеру, в каком-нибудь сериале режиссер, желая сэкономить бабки и время, записывает речь актеров непосредственно на камеру вместо того, чтобы все стереть и заново озвучить, то такие сцены, взятые как бы прямо из жизни, выглядят там крайне неестественно и напоминают не прошедшие тепловую обработку куски сырого мяса в кулинарном блюде, которые человеческий желудок отказывается переваривать. В кино буквально все, любые мелочи, имеющие отношение к так называемой реальности – будь то голос, потрепанный костюм или же слегка помятая прическа – должны быть полностью уничтожены и заново воссозданы. Только тогда фильм становится похож на жизнь, если это, конечно, входит в замысел режиссера.

Не исключено, что и радикальные перемены в отношении к так называемому простому народу, которые можно теперь наблюдать практически во всем мире, тоже прямо или косвенно связаны с появлением и развитием кинематографа. Да и в многочисленных телешоу представители низших слоев населения смотрятся сейчас абсолютно ненатурально. Видимо, эта социальная прослойка оказалась хуже остальных приспособлена к появлению новых технологий, в корне изменивших традиционные человеческие представления о подлинном и аутентичном.

И сильнее всего такие перемены коснулись достоверности выставленных на всеобщее обозрение страданий. Если раньше любой изувеченный, оборванный, голодный или побывавший в каких-либо серьезных передрягах индивид, по сути, автоматом отправлялся после смерти в рай, то теперь подобная перспектива кажется крайне сомнительной. С какой стати личности, не приложившие никаких особых усилий, чтобы сделать свои страдания эффектными и убедительными для окружающих, должны удостаиваться посмертных призов? Если попробовать взглянуть на окружающий мир глазами обычного среднестатистического зрителя современных сериалов, то получается, что наиболее ленивые и равнодушные к своим ближним люди удостаиваются за свою жизнь главных наград исключительно потому, что участвуют в представлении, поставленном самим Господом Богом, то есть фактически по блату. Справедливо ли это? Какой пример подают подрастающему поколению те, кто делают вид, будто вокруг ничего не изменилось, и сегодня, как в далеком прошлом, можно продолжать высказывать предположения о благополучной посмертной участи наиболее бездарных представителей человеческого рода? Такое поведение выглядит вдвойне аморальным еще и из-за того, что в сравнении со многими выдающимися мастерами современного кинематографа сам Господь Бог тоже выглядит весьма посредственным режиссером, если, конечно, в его замысел, действительно, входило создать нечто похожее на реальную жизнь, как об этом сказано во всех трактующих его замысел специальных сочинениях типа Библии.

***

Тот, кто слишком долго делает людям добро, рискует сам стать добрячком.

***

В то время, как в Турции генералов судят за «постмодернистский путч», в России на передний план идеологической борьбы окончательно вышел гомосексуализм, которому противостоят гетеросексуалы, придерживающиеся самых разных политических, философских и религиозных взглядов. Единственное, что их объединяет – это сознание своего численного превосходства. А вдруг статистика ошибается, и они имеют дело вовсе не с меньшинством? Это было бы прикольно.

***

У не известной мне певицы Жанны Фриске диагностировано онкологическое заболевание. Новости с каждым днем становятся все абсурднее и абсурднее.

***

Работа порабощает.

***

Il y a les gens tellement nuls que même leur haine ne m’inspire point. Avant de commencer sentir quelque chose ils auraient dû penser à devenir quelqu’un.

{Некоторые люди настолько ничтожны, что даже их ненависть меня нисколько не вдохновляет. Прежде чем начать что-то чувствовать, им бы следовало позаботиться о том, чтобы чем-то стать. (франц.)}

***

В Кузбассе полиция поймала 100-килограммового вора-«форточника»: мужчина сбежал от жены с ее дрелью и без своей челюсти.

***

Ницше научил своих почитателей относиться к людям исключительно как к средству. Так что увеличение средней продолжительности жизни гениев в искусстве − не только заслуга медиков.

***

Я думаю, что с той самой поры, как Газпром отказался от строительства грандиозной башни на Охте, все и пошло наперекосяк. Этот мир обречен, и погубит его хороший вкус.

***

Встретила вчера на Садовой знакомую, которая шла из Союза Журналистов, куда только что заплатила взносы, и наслушалась от нее всяких ужасов про готовящееся возрождение цензуры путем создания специальных комитетов при каждом СМИ, самый главный там кого-то уже подставил, нескольких человек убрал, доступ в Международную Федерацию перекрыл, и вообще наступают страшные времена. При этом, излагая мне эти факты, она почему-то испуганно озиралась по сторонам, а на меня глядела чуть ли не как на спасительницу и последнюю надежду на избавление от надвигающейся угрозы. Интересно, почему? Что во мне ее так обнадежило?

Можно было бы, конечно, у нее поинтересоваться, но зачем лишний раз расстраивать человека? Пусть лучше она обретет душевное спокойствие в беседе со мной, чем пойдет в церковь изливать душу священнику. Результат будет примерно тем же, но там с нее еще сдерут бабки на свечки и прочие пожертвования, а я, по крайней мере, выслушала ее абсолютно бесплатно.

***

Самая характерная черта русских людей, отличающая их от французов – это доброта. В русской литературе нет не только маркиза де Сада и Опасных связей, но и такой увлекательной детской книжки, как Граф Монте-Кристо. Правда, имеется мало известная зарубежной общественности драма Лермонтова «Маскарад». Следует это признать.

***

В последнее время часто думаю о «Коме» Пьера Гийота, которую я перевела. Все-таки, это не то чтобы плохая, но какая-то не совсем правильная книга. Есть в ней что-то не то. Автор описывает, как в момент обострения психического заболевания он стал упорно отказываться от еды, в результате впал в кому и чуть не умер. То есть, по сути, выдает поступки, совершенные им в ненормальном состоянии, за факты своей биографии. Тогда как, на мой взгляд, фактом его биографии тут можно признать только саму болезнь. При этом книга была удостоена достаточно престижной литературной премии и получила неплохую прессу. Если бы речь шла о России, то меня бы это нисколько не удивило, поскольку здесь возможно вообще все что угодно. Но для Франции, где многочисленные интеллектуалы обожают обсасывать подобные тонкости, это как-то странно.

***

Кто бы что ни говорил, а вселенское противостояние хакеров и казаков принимает все более драматический характер.

***

Сегодня днем в О’Кее две туши заслонили собой подход к лотку с хлебом, из-за чего я вынуждена была несколько минут выслушивать их разговор про праздничную реконструкцию блокады в Парголово или Лигово, я не поняла. «Там даже зенитки будут, все-все в точности, как во время войны. Мы и своего обязательно с собой возьмем, чтоб он знал, что в этом мире существует еще кое-что кроме айпада»,− чуть ли не на весь магазин вопила девка, со спины похожая на глисту. Потом я заметила, что спереди она больше напоминает надувную резиновую женщину: с обтянутым бледной кожей лицом, дыркой вместо рта, куда удобно вставлять член, и приклеенными пуговками глаз, над которыми буквально нависал выпуклый лоб (bombé, как говорят французы). А вторая, на вид постарше и попроще, сначала больше молчала, а потом, видимо, чтобы не ударить в грязь лицом, тоже стала распинаться про то, как ей приятно встретить родственную душу, хотя раньше она никогда подобных эмоций не испытывала, зато теперь, стоит ей только обо всем этом подумать, как у нее прямо мурашки по коже, и на глаза слезы наворачиваются… В этом месте я уже чуть не сблевала. Не знаю, заметили ли они меня и специально расписывали свои экстатические переживания, чтобы меня достать, или, действительно, впали в состояние эйфории от предвкушения празднования знаменательной даты, но в ближайшие три дня, чувствую, мне еще часто придется натыкаться на таких вот рож. Надо быть к этому готовой.

Помню, в десятом классе отец взял меня на день рождения своего знакомого, где собрались в основном его коллеги из пароходства, Макаровского училища, капитаны и другие номенклатурные начальники, в том числе и из КГБ. Все расселись за стол, расслабились, начали квасить, и вдруг один из присутствующих поднялся со своего места и совершенно серьезно предложил тост за генерального секретаря коммунистической партии товарища Леонида Ильича Брежнева. Никогда не забуду, как всех перекосило, но, тем не менее, все встали и выпили. А мужик явно поймал кайф. Я тоже тогда почувствовала ужасную злобу и, ерзая на стуле, начала думать, чтобы такое сказать, чтобы этого типа достать, но так ничего и не придумала. Вспоминая об этом сегодня, я даже жалею иногда, что это время уже никогда не повторится. Сейчас бы я, конечно, знала, что сделать.

***

Вороны и чайки на порядок более благородные птицы, чем голуби. Поэтому не вижу в том, что они недавно напали на выпущенных в Ватикане парочку жирных голубей, ничего дурного. Если бы я верила в предзнаменования, то сказала бы, что это, скорее, хороший знак. Но стоит ли забивать себе голову подобной чепухой?

И потом, меня удивляют сотрудники Ватикана. На протяжении сотен лет они прекрасно организовывали куда более сложные аттракционы и фокусы. А тут в ситуации, которая, судя по всему, кажется им достаточно важной, раз уж они устраивают по этому поводу специальные мероприятия, они вдруг не смогли нормально подготовиться и продемонстрировали крайне низкий уровень профессионализма. Если бы Римский Папа работал не в Ватикане, а жил и трудился в СССР, он, как минимум, лишился бы своей должности, а может быть, даже и партийного билета.

***

Практически все революции и войны случаются не вовремя. Вот и события на Украине отвлекают внимание публики от моей новой книги. Идеальная среда для существования писателя – царство скуки, где ничего не происходит. Тогда можно спокойно сочинять книги и смотреть сериалы. У французов, правда, даже их революция была не лишена изящества, а войны, которые вел Наполеон, сами были практически совершенным произведением искусства. И во время Второй мировой войны они заняли самую безопасную и эстетически привлекательную позицию коллаборационистов. Жан Жене писал, что Франция просто не смогла устоять перед таким количество голубоглазых блондинов и пала. Что не помешало тем же французам позднее в последний момент сымитировать освобождение своей родины жалкой кучкой людей, возглавляемой де Голлем, и таким образом попасть в Совет Безопасности ООН в качестве страны-победительницы. Подобная ловкость не может не восхищать.

Забавно, что история государств творится значительным скоплением самых разных и мало похожих друг на друга личностей. В то время как большинство литераторов, абсолютно свободных и не связанных с окружающими какими-то особыми узами, за всю свою жизнь не способны изречь хотя бы пары более-менее остроумных и изящных фраз. Из-за этого, думаю, и случаются войны и революции. Когда читателям становится скучно.

***

Прошлась сегодня по Итальянской, где разместились экспозиции ко Дню снятия блокады. Жители города на площади возле Дома Кино под бодрый марш «Сталин дал приказ» тычутся носом в стенды с портретами Жданова и мрачными казенными плакатами с окровавленными трупами детишек. А вечером баба в новостях советует молодежи почаще посещать подобные мероприятия, чтобы знать, как раньше жила она и ей подобные. Странно. На вид ей не больше, чем мне. Во времена моей молодости за такую музыку при неблагоприятных обстоятельствах можно было и на зону загреметь. Особенно если бы ее кто-нибудь врубил на полную мощь во время первомайской демонстрации.

С другой стороны, еще этим летом я и сама иногда слушала песню про Сталина, хотя не на площади, а в автобусе и через наушники. О чем потом и написала в «Безумной мгле». Не исключено, что кто-то из устроителей этой акции прочитал мою книгу и позаимствовал у меня идею с песней. Такого рода вещи, конечно, трудно доказать. Но мне приятно думать, что и я тоже могла как-то поспособствовать тому, что это в целом достаточно унылое мероприятие стало чуточку веселее.

***

Из праздников только один день гибели Пушкина и остался. Больше отмечать, похоже, нечего. И самое главное, что на улице сейчас и солнышко, и прохладно, где-то за -10, по-моему. Самое то, чтобы пойти куда-нибудь выпить за нашего героя. Подумала сегодня, кстати, что, возможно, Пушкин как истинный христианин, чтобы не противиться злу насилием и сохранить при этом лицо в глазах окружающих его тщеславных дворян, специально метил в пуговицу Дантеса − все ведь знают, что он был достаточно меткий стрелок. Он, конечно, рисковал, но ему это удалось. Зато теперь он, несмотря на свой распутный образ жизни, множество баб и пр., находится в раю. Православным, я считаю, стоило бы даже подумать о причислении его к святым в таком случае.

Есть, правда, и другая версия: что коварный Дантес предусмотрительно надел под костюм кольчугу, и таким образом не только убил Пушкина, но, возможно, еще и отправил его в Ад. Хотя, на мой взгляд, для Бога, наверняка, должно быть достаточно одного намерения, если таковое у Пушкина имелось. Поэтому, я считаю, что сейчас Пушкин пребывает именно в Раю вместе с Берроузом, который тоже метил в яблоко на голове своей жены и случайно промахнулся, а также другими меткими стрелками-любителями и благородными киллерами, проявившими недюжинное мастерство в аналогичных ситуациях.

***

Подумала еще раз сегодня, как все-таки русским людям повезло, что Селин в 1936 году на пару недель заехал в СССР и запечатлел, что тогда там происходило! Иначе бы они, вероятно, до сих пор строили Котлован и упивались загадочной непостижимостью окружающего их мира.

***

Моя мамаша в восторге, что президент постоянно говорит одно, а делает другое. И это печально. По себе знаю, что в искусстве нельзя слишком часто повторять один и тот же прием, потому что таким образом автор его обесценивает. То же самое можно сказать и о деятельности секретных служб, которая десакрализируется. Причем подобные процессы происходят сейчас не только в России, но и других странах, в том числе и благодаря усилиям всяких там викиликс и прочих сноуденов. В окружающем мире и так все давно стало простым и понятным, а что будет после исчезновения этой, по сути, последней тайны? Останутся только добрый Римский Папа и голуби.

***

Проблема еще в том, что если за поступками какого-то индивида или групп лиц отсутствует прагматика, а есть только желание получить чистое удовольствие, то любой, кто станет подобному поведению противиться, обречен на столь же не замутненное какими-либо практическими результатами страдание. Поэтому лично я полностью разделяю по данному вопросу т. зрения Льва Толстого о непротивлении так называемому злу насилием, вне зависимости от того, чем он сам ее мотивировал: скорее всего, какой-нибудь высоконравственной ерундой. Меня же утешает мысль о том, что каждый, кто сейчас ловит кайф и пребывает в эйфории − например, от празднования 8 марта, победы на Олимпиаде или чего-то еще, что ему представляется таким же значительным и важным − через некоторое время будет вынужден пережить столь же глубокую депрессию типа ломки, причем без малейшего вмешательства извне, а исключительно по закону сохранения энергии в природе.

По этой причине, кстати, я сама уже давно стараюсь извлекать из любой ситуации максимум пользы для себя, а все сопутствующие радостные чувства от этого сводить к минимуму. То есть радость от успеха как бы все равно есть, но ты ее не чувствуешь, и поэтому природе потом у тебя нечего забрать назад и она обламывается. А сознание победы еще и над самой природой, соответственно, твое торжество еще усиливает.

***

Одно меня радует: Петербург − город декаданса, и здесь, по крайней мере, не празднуют юбилей Гагарина и День Космонавтики.

***

Получила вчера по почте Этическую хартию СК. В письмо заботливо вложены конверт и листочек с пустыми графами в соответствующих пунктах, где я должна подтвердить или опровергнуть свое согласие с присланным мне документом. При этом на вложенном конверте даже уже предусмотрительно напечатан обратный адрес и приклеены марки с изображениями московского, астраханского, ростовского кремля и зайчика. Когда я их увидела, то едва не прослезилась. Точно такое же искушение, между прочим, я несколько раз испытала вчера, когда натыкалась на улице на жирных неповоротливых баб с букетиками. Вообще, мне кажется, в свете происходящих вокруг событий на меня в самое ближайшее время вполне могло бы снизойти дарование слез, которое, насколько я знаю, считается в христианстве едва ли не высшей стадией развития человека. И, скорее всего, так бы оно и случилось, если бы к данному моменту я уже не достигла еще более крутого сверхчеловеческого уровня, от которого, естественно, мне жалко отказываться.

Как ни грустно это осознавать, но в гармоничном идейном согласии с окружающими меня людьми я, вероятно, пребывала только где-то в районе пятилетнего возраста, когда периодически интересовалась у папы с мамой, а что сейчас было бы, если бы дедушка Ленин был еще жив. Дальше все пошло как-то наперекосяк.

***

Ненавижу умудренных богатым жизненным опытом пенсионеров и болтливых таксистов. Отстоять в очереди к какому-нибудь МММ, лишиться там своих бабок, чтобы под конец жизни прийти к выводу, что этот мир населен коварными жуликами и ворами? Стоило ли ради этого вообще жить? Мне кажется, лучше сразу повеситься.

Возвышенная духовность − во всех отношениях более перспективная жизненная стратегия. Достаточно вспомнить того же Солженицына. Никогда его не любила, но его пример, по крайней мере, в высшей степени поучителен. Меня, в частности, всегда удивляло парадоксальное несоответствие между запредельной наивностью, если не сказать глупостью, свойственной героям его книг, и насыщенной различными событиями и фактами биографией его самого. Вроде бы человек побывал и на фронте, и в тюрьме, а с такими непомерно раздутым самомнением, как у его персонажей, особенно тех, что выступают в качестве alter ego автора, ни один обыватель сегодня, думаю, не протянул бы долго и в обычной коммунальной квартире, не то что на войне или в лагере. Получается, что сам автор не просто выжил, справился с тяжелой болезнью и т.п., но еще и сумел достичь внушительных успехов в жизни, включая Нобелевскую премию, однако его личный опыт не оставил абсолютно никакого следа в его произведениях.

И довольно долгое время этот феномен оставался для меня загадочным. Чисто интуитивно я, естественно, всегда чувствовала, что имею дело с крайне подозрительным субъектом. Но то, как конкретно воплощается в жизнь столь вопиющее противоречие между персонажами книг и создавшим их творцом, от меня ускользало. Пока я, наконец, не врубилась, что автор в данном случае никогда и не собирался делиться с читателями своим личным опытом. А зачем? Можно ведь ходить в библиотеку, в архивы, собирать различные документы о местах, где ты когда-то побывал, группировать в столбики статистику и потом излагать все это на бумаге. То есть действовать примерно, как робот на Луне, который совершает заложенные в него программистом несложные манипуляции с камнями, перетаскивая их в летательный аппарат для дальнейшей их транспортировки на Землю. А что касается чувств и мыслей, то их можно так же просто позаимствовать у русских писателей девятнадцатого века. Иными словами, Солженицын является типичным представителем литературного направления, к которому принадлежат писатели, считающие себя наследниками и продолжателями русской классики. Вот и все.

***

Зашла сегодня в Летний сад. Из-за заборов вдоль аллей чувствуешь там теперь себя, как в загоне для скота. Не очень уютно, надо сказать. Села на скамейку, чтобы перекурить, но тут, откуда ни возьмись, выскочила маленькая девочка в розовом пальтишке и начала прыгать вокруг. Пришлось убрать сигарету на всякий случай. Там теперь из-за любого забора вслед за девочкой запросто может вылезти полицейский, который, может быть, туда эту девочку специально и подослал, чтобы срубить с меня бабки. А я до сих пор, кстати, так толком и не поняла, где теперь можно курить, а где нет. Вполне возможно, что присутствия скачущей поблизости девочки достаточно, чтобы к тебе приебались. Раньше в открытом пространстве можно было хоть как-то сориентироваться и заметить приближающихся людей в форме издалека, а теперь за этими заборами их фиг разглядишь. Господи, как же я все-таки ненавижу детей!

***

Муж внучки итальянского диктатора Муссолини подозревается в сексе с девочками-проститутками… Начало новости звучит почти, как «Профиль Гельдерлина на ноге английского поэта». Что-то я в последнее время стала испытывать слабость к длинным названиям. Может и это как-нибудь использовать? В частности, в произведении о бесконечно ускользающей от моего понимания трансформации идей Бердяева и Ницше в голове моей мамы.

***

Ко всему прочему, по всему городу сейчас развешаны плакаты с девочкой, которая, как гласит надпись у нее над головой, «ищет себе маму». При этом более гнусной детской физиономии, чем на этой картинке, я еще, кажется, никогда в жизни не встречала. Такие обрюзгшие недобрые лица обычно имеют ущемленные и обиженные жизнью сотрудницы Сбербанка или почтовые служащие, которые как бы постоянно к тебе приглядываются, выискивая малейший подходящий повод, чтобы тебе нагадить, пусть даже и по мелочи. К счастью, они, как правило, бывают крайне ограничены в средствах, к тому же изолированы от посетителей перегородками и защитными стеклами. Девочка же, оказавшись в теплом семейном кругу, сразу же получит доступ к аптечке, клею «Момент», бензину и другим отравляющим веществам, которые при случае запросто может добавить в чай или кастрюлю с супом своим благодетелям. Думаю, дизайнеру пришлось приложить немало усилий, чтобы найти именно такой тип для данной социальной рекламы, которой он, скорее всего, и хочет предупредить потенциальных удочерителей, какому риску они себя подвергнут, если поддадутся на призыв, который он был вынужден написать под давлением начальства.

В этом мире гораздо больше хороших и добрых людей, чем кажется. Просто надо внимательней вглядеться в то, что тебя окружает.

Фон Триер в Нимфоманке продемонстрировал, что у него все более-менее в порядке с чувством юмора, в чем я после нескольких его предыдущих фильмов стала сильно сомневаться. Я даже думаю, что, сделай он свое скандальное заявление после Нимфоманки, то и жюри Каннского фестиваля отнеслось бы к нему более снисходительно. Тогда как автор Меланхолии, по-моему, просто обязан был выдержать пару недель конкурсной программы, не болтать лишнего и, по крайней мере, на людях показываться исключительно с лицом, выражающим глубокую озабоченность судьбами человечества.

Какое счастье, что Бердяев мне уже давно до лампочки, и Христос вместе с раем по фигу, и – что там еще? − Ницше с фашизмом тоже уже успели поднадоесть, не говоря уже о Блоке и прочих шизофрениках Серебряного века. Иначе бы, вероятно, от всей этой каши слов и имен вокруг я сейчас гораздо больше страдала и плохо спала.

Надо отдать должное коммунистам: они в этом отношении вели себя куда более целомудренно и любили то, что им по-настоящему было близко, а все остальное либо прятали в спецхран, либо просто не знали. Благодаря чему, я все-таки выросла человеком с более-менее устойчивой психикой и могу теперь спокойно предаться созерцанию перетряхивания всего этого вытащенного из покрытых плесенью сундуков пыльного хламья, которое несколько шутников подсунули доверчивым обывателям в качестве очень важных и значимых для всего человечества духовных ценностей.

***

Покупала сегодня в Гостином кофеварку френч-пресс. Пока выбирала, приземистая баба в потрепанном пальто с красной вязаной полоской, натянутой на несоразмерно большую голову с прилизанными сальными волосками, собранными сзади в тощий хвостик, копалась в ряду напротив, переговариваясь с девочкой лет двенадцати, видимо, дочкой. Я, кстати, давно заметила, что наиболее уродливые бабы где-то к пятидесяти годам практически все напяливают себе на башку такие вязаные полоски. Интересно, зачем? Наверное, им кажется, что от этого они становятся красивее. Потом она громко объявила, что ей надо бы посмотреть еще и там, где стояла я, и пошла в моем направлении, ожидая, что я немедленно отойду и пропущу ее, так как иначе ей было не протиснуться. Но я продолжала стоять, сделав вид, что ее не замечаю, тогда она приблизилась ко мне вплотную и вдруг стала излучать гнусный запах, почти как скунс, у которого, я слышала, при прикосновении срабатывает специальная железа, распространяющая невыносимую для других живых существ вонь. В результате я просто вынуждена была уйти.

***

Чувство крови у русских.

***

Tout ce qui ne tue pas mes ennemis les rend plus forts.

{Все, что не убивает моих врагов, делает их сильнее.(франц.)}

***

Когда-то давно несколько доброжелателей предлагали мне немного видоизменить название фрагмента из «Безделиц для погрома» Селина и опубликовать его по-русски под заголовком «Безделицы для разгрома». Тогда я этого не сделала, а сейчас жалею.

«Безделицы для разгрома», «Школа трупов» и, особенно, «Попали в переделку» − прекрасные названия для нескольких актуальных памфлетов. Правда, наученная горьким опытом Селина, я их писать вряд ли буду. До сих пор не теряю надежду на мемориальную доску на своем доме.

***

Кадыров снова объявил Доку Умарова мертвым. Это уже восьмой раз, когда Доку Умарова объявляют мертвым. «Умаров давно мертв. Мы просто ищем труп Умарова. Кто найдет труп, тот станет великим воином».

***

Ничего в этом мире не меняется. Сколько себя помню, постоянно наблюдаю одну и ту же картину. Стоит тебе поделиться с окружающими, что ты видишь перед собой идиота, как сразу же появляется несколько придурков, которые, не скрывая своего удовольствия, поведают тебе, что, несмотря на этот маленький недостаток, «у него есть очень хорошие стихи». И наоборот: негативно отзовешься о книге, и тут же тебе сообщат, что ее автор прекрасный человек. И так во всех сферах.

Еще меня всегда удивлял поэт Заболоцкий. Во время НЭПа в «Столбцах» обличал мещан, искренне полагая, что маленькие радости жизни, которым те предавались, представляют самую большую опасность для его будущего, потом на несколько лет сел в лагерь по причинам, не имеющим никакого отношения к модным прическам и чарльстону, а под конец жизни, уже на свободе, сочинил философское стихотворение про красоту, которая не имеет четких внешних очертаний, а спрятана глубоко внутри человека, как в сосуде, откуда дает о себе знать слабым мерцанием наиболее наблюдательным личностям, вроде него. Из прищуренных глаз висевших тогда повсюду портретов Ленина, например. Ну не дебил ли?

***

Человек рожден для удовольствий. Поэтому представления некоторых высокоморальных писателей и журналистов, будто кто-то к кому-то в этом мире приспосабливается, являются одним из самых больших и опасных заблуждений, какие только можно себе представить. Люди не приспосабливаются, а затаиваются. Вот почему время от времени в человеческом обществе и можно наблюдать картину, как наиболее непосредственные и нетерпеливые из них, подобно зайчикам, белкам и оленятам, почувствовавшим отсутствие поблизости волков, лис и прочих хищников, покидают лесные заросли, где они проводят большую часть своей жизни, и выскакивают на полянку, чтобы, воспользовавшись моментом, немного там попрыгать и покувыркаться, получив, тем самым, свою долю счастья и необходимую им для дальнейшего существования порцию солнечного света и витаминов.

***

Писатель Сорокин все сильнее становится похож на Толстого. А простой русский мужик Савенко больше не любит рослых негров.

***

Писатель, отказываясь от позаимствованных из чужих книг мыслей и стереотипов, демонстрирует тем самым искреннюю готовность поделиться с читателями пережитыми им самим чувствами и впечатлениями. То же можно сказать и про политиков. Обычно они используют разного рода идеи в качестве своеобразной дымовой завесы для осуществления не доступных пониманию широких масс замыслов. Отсутствие же какой-либо внятной идеологии в государстве указывает на то, что его руководство не намерено скрывать своих истинных целей, а наоборот, решило сделать их для своих поданных предельно ясными и понятными, поскольку рассчитывает на полную поддержку и сочувствие с их стороны.

***

Удивительно, но все дефекты вкуса, тупость и бездарность окружающих меня людей, ранее казавшиеся мне такими обыденными и привычными, вдруг перестали быть забавными. Похоже, что эти странные инопланетные существа так и умрут с томиками Быкова, Пелевина, Прилепина и Шишкина под подушкой. А я, видимо, уже никогда не узнаю, о чем, собственно, их кумиры писали в своих пророческих книгах.

***

Главное преимущество украинцев по сравнению со многими другими народами в том, что у них утонченность вкуса является не только следствием образования или сексуальной ориентации, но и связана с местом проживания. В западных областях, в частности, среди прекрасных покрытых туманной романтической дымкой холмов и гор, не идущих в никакое сравнение с унылым холодным однообразием швейцарских Альп, например. То есть во многом предопределена природой. Нет ничего удивительного, что именно эта местность дала миру Захер-Мазоха.

По этой причине им, в отличие от тех же русских, нет никакой необходимости в критические моменты своей истории провозглашать самыми характерными чертами своего национального характера исключительно тупость и уродство.

***

В Гостином, я смотрю, руководство тоже окончательно ебнулось. Вместо радующих слух забавных песен типа: «Выбирайте сумму, на которую дарить, не забывайте ее вы в кассу оплатить»,− теперь из всех репродукторов раздаются заунывные религиозные песнопения и реклама православной пекарни. Больше пяти минут такую пытку нормальному человеку выдержать невозможно. Буду теперь лучше ходить в Пассаж: там, по крайней мере, музыка более-менее нейтральная, хотя тряпки стоят дороже. Но, как говорится, не хлебом единым жив человек.

***

Если бы в результате всей этой возни хотя бы президентский полк облачился в форму казаков, то я была бы удовлетворена. Но боюсь, что Юдашкин – или кто там еще? – даже этого не допустят.

***

В спорте особенно заметно, что увлекательность того или иного состязания напрямую зависит от строгости соблюдаемых в нем правил, особенно в игровых видах. Я не сильно разбираюсь в футболе, но, по-моему, он собирает больше зрителей, чем регби, где можно хватать мячик руками. Не менее популярен и бокс, в котором запрещено бить ниже пояса и по затылку. Приблизительно так же обстоят дела и в искусстве, которое в двадцатом веке постепенно превратилось в настоящее царство упадка и уныния и, опять-таки, во многом благодаря отсутствию рифм, расплывчатым потокам сознания и лишенной строгих очертаний беспредметности. И только в обыденной жизни люди, часто сами того не желая, все еще вынуждены подчиняться законам природы, что делает наблюдение за поведением тех или иных двуногих особей более-менее забавным и познавательным.

Яблоко ударило по голове Ньютона. И, похоже, это было последнее важное событие в истории человечества. Если бы любой индивид, решивший, к примеру, подняться на балкон высотного здания − чтобы затем, переступив через опасную черту, запорхать и воспарить к небесам − был в состоянии осуществить свой неожиданный и оригинальный замысел, этот мир окончательно погрузился бы в хаос полной свободы самовыражения и безграничной скуки.

***

Политики оказались не менее надоедливыми, чем верующие. Их постоянное мельтешение не идет ни в какое сравнение даже с мухами, назойливость которых у Апухтина все-таки не лишена декадентской утонченности. В результате моя голова непрерывно грузится абсолютно не нужной мне информацией. Тогда как я предпочла бы прожить свою жизнь в неведении хотя бы по поводу Бога, например. Пусть бы его тень и сейчас маячила где-нибудь в туманной ночи, а я бы сохраняла в душе ни к чему не обязывающую смутную, но не лишенную некоторой притягательности надежду на его существование и спокойно занималась своими делами. А в промежутках, как Лермонтов, выходила на пустынную дорогу и любовалась звездами.

***

«Лучше жить на коленях, чем умереть стоя», − любимая цитата моего детства, которая, если не ошибаюсь, принадлежит Жану Жироду.

Черт! Заглянула сейчас в гугль и обнаружила, что он умер в начале 1944 года, то есть больше, чем за год до окончания ВОВ. Правда, от сердечного приступа, но все равно неприятно. Мне кажется, что авторы подобных высказываний просто обязаны доживать до окончания глобальных катаклизмов типа мировых войн. Всякие там землетрясения и цунами, которые случаются практически ежедневно, естественно, не в счет. А то получается, почти как в случае с создателем диеты для звезд Голливуда Аткинсом, который, как потом выяснилось, сам стал жертвой ожирения, не справился с избыточным весом и, поскользнувшись на улице, ударился башкой о тротуар.

***

Если этот мир наконец-то не спасет красота, то слеза ребенка его, определенно, погубит.

***

После того, как я узнала, что в России сейчас победили люди, еще более простые, чем писатели, мне стало окончательно не по себе. Боюсь, что я буду плохо спать.

***

Не слишком часто, но раза три или четыре в своей жизни я бросала просмотр заинтересовавших меня поначалу сериалов, когда один или несколько исполнявших ведущие роли актеров вместо того, чтобы продолжать играть, как их, вероятно, учили в театральном ВУЗе, вдруг ко второму или третьему сезону начинали навязчиво кривляться. Возможно, они сами в этом были даже и не виноваты, а просто становились жертвами просчетов в сценарии или ошибочных установок режиссера. Однако, по моим наблюдениям, поначалу высокий рейтинг практически всех таких сериалов очень быстро падал, а сами проекты лишались дальнейшего финансирования и сворачивались.

Скорее всего, исключительно по этой причине, постоянно имея дело, главным образом, со словами, то есть фактически с пустотой, я и сама тоже постепенно начала испытывать инстинктивный страх перед ощущением полной свободы, легкости и отсутствия сопротивления материала. К счастью, занятие литературой позволяет мне обходиться без услуг сценаристов и рекомендаций режиссеров.

***

«Признаками духовного кризиса могут быть такие понятия, как страх, экзистенциальная тревога, тошнота, скука…» Настоящие русские интеллигенты («с человеческим лицом») всегда жили и будут жить по понятиям. Не то, что некоторые!

***

Не знаю, кто как, а лично я никогда не отвечаю своим недоброжелателям сразу. Просто я давно заметила, что мозг большинства отстающих в развитии от общих среднестатистических параметров индивидов устроен по образцу и подобию роботов, поэтому отсутствие причинно-следственных связей в поступках других людей серьезно травмирует им психику, из-за чего они на какое-то время даже способны потерять ориентацию в окружающем мире. Что и позволяет незаметно подтолкнуть их в оказавшуюся случайно поблизости яму, например.

С этой точки зрения Сталин, несмотря на негативное отношение к кибернетике, своим поведением и общей жизненной стратегией являет собой крайне поучительный пример для ведения войн будущего, когда человечеству напрямую придется столкнуться с вторжением на Землю инопланетных киборгов.

***

Безусловным признаком возрождающейся ныне в России духовности следует признать хотя бы то, что отечественные политики на данный момент уже практически ничем не отличаются от писателей, большинство из которых во все времена грузили своих читателей проблемами, связанными с длительным проживанием в сельской местности, отсутствием материнской заботы, женского внимания, диплома ВУЗа и прочими неудачами в личной жизни, делая таким образом и без того нелегкую жизнь последних еще более сложной и тяжелой.

***

Политика для гения – это все равно что атмосферные колебания температуры, влажность и другие особенности климатических условий, под воздействием которых формируются редкие драгоценные камни типа алмаза или изумруда. Для обывателей же в социуме природу заменяет экономика.

***

Что-то, я смотрю, кругом очень много аптек пооткрывалось. На всей улице Марата раньше, помню, всего было максимум две, а теперь чуть ли не через каждые сто метров на них натыкаешься. И за углом на Боровой не успела одна появиться, как фактически напротив недавно возникла другая. И самое главное, в какую из них ни зайдешь: внутри – ни души и полная тишина, чтобы продавца дозваться, приходится минут пять в окошко стучать. Подозрительно все это. Причем торгуют там в основном молодые девки и пенсионерки на вид вполне славянской внешности, не то что в овощных лавках и табачных киосках. А ведь еще Розанов писал, что «русский человек никогда не станет аптекарем».

***

Поскольку слова окончательно перестали что-либо значить, надо бы им хоть какое-то применение найти, что ли. Можно их в рамочки помещать, а потом распечатывать, вырезать и приклеивать к холодильнику, например. К тому же, в русском языке довольно много всяких красивых и выразительных слов накопилось: эвтаназия, турбулентность, ребрендинг, реструктуризация, гудвилл, выгодоприобретатель, аффилированность, брахицефалия, и т.п. У зашедшего на кухню человека при виде таких наклеек будет повышаться аппетит.

***

Il s’est trouvé que les pop-stars ne soient pas tellement inoffensifs comme je les avais cru avant … Et il se peut que c’est tout ce que j’avais appris du nouveau sur le monde environnant pendant les derniers vingt ans.

{Поп-звезды оказались не такими безобидными, как я раньше думала… И, пожалуй, это все, что я узнала нового об окружающем меня мире за последние двадцать лет. (франц.)}

***

В Петрозаводске десантники «по приколу» затушили пивом Вечный огонь у памятника защитникам Отечества, отмечая День ВДВ.

***

Посмотрела, наконец, кино «Незнакомец у озера». Название явно перекликается с известным советским фильмом «У озера» про защиту окружающей среды с Шукшиным в главной роли, но речь несколько о другом. Местность, где разворачивается действие, чем-то отдаленно напоминает Швейцарию, где я побывала прошлым летом. Настоящие райские кущи, а вокруг в изобилии бродят голые мужики с болтающимися гениталиями, и почему-то ни одной бабы. Практически как в Женеве, где я тоже наблюдала множество накачанных молодых людей при полном отсутствии девок их возраста, хотя пожилые дамы там все-таки были, причем все достаточно холеные и ухоженные. Ну, а обосновавшиеся у озера личности постоянно знакомятся друг с другом, делятся наболевшими проблемами, а затем удаляются в ближайший лесок и трахаются. Никто никого не достает, все счастливы. Если, к примеру, в момент совокупления поблизости возникает какой-нибудь мирный дрочер, то, стоит ему сделать замечание, как он сразу же, натянув штаны, безропотно удаляется. То есть все фактически, как в той же Женеве, правда, там прямо на улицах и даже в подворотнях никто при мне не трахался − возможно, из-за присутствия пожилых дам.

И вдруг среди этих счастливцев появляется красавец, чем-то похожий на Фредди Меркьюри, и тоже со своим другом. Этот Меркьюри, которого на самом деле зовут Мишель, очень нравится Франку, забредшему к озеру в поисках любви, и периодически беседующему с жирным мужиком, одиноко сидящим на берегу и созерцающим водную гладь. Однако у Мишеля, как я уже сказала, есть партнер, поэтому Франку остается лишь с тоской взирать на красавца издали. Что он и делает, притаившись на заросшем кустами берегу озера, в воде которого плещутся Мишель и его друг. Однажды, когда уже стало смеркаться, и местность вокруг опустела, он становится свидетелем ужасного преступления: красавец Мишель хладнокровно топит своего приятеля. Франк, дрожа от страха, сидя в кустах, дожидается наступления ночи, а потом тихонько убирается восвояси. Утром же он снова возвращается к озеру и видит, что одежда и кроссовки утопленного парня так и лежат на песке, на том же самом месте, а вокруг сидит несколько голых юношей: никому ни до кого нет дела, всем все абсолютно до лампочки. Жирный мужик тоже, как ни в чем не бывало, продолжает сидеть в сторонке и пялиться на озеро. И вот наконец-то появляется Мишель. Они с Франком тут же находят общий язык, уединяются в леске и предаются любовным утехам. Так продолжается несколько дней, пока тело утопленника не всплывает на поверхность. После чего к озеру приезжает полиция, и тщедушный следователь в очках опрашивает всех присутствующих, однако никто ничего вразумительного сказать ему не может. Франк посматривает на Мишеля с опаской, но все равно не в силах противостоять его чарам и даже соглашается купаться с ним в озере, хотя внутренне весь дрожит от страха. Следователь продолжает допросы, Мишель начинает волноваться и, в свою очередь, смотрит с подозрением на Франка и жирного мужика, поскольку тот все время сидит на берегу и поэтому является потенциальным свидетелем. А жирный мужик, видимо, желая ускорить ход событий, еще и сам намекает Мишелю, что он что-то такое видел, после чего демонстративно удаляется в лесок, как бы приглашая Мишеля последовать за собой. В результате Франк обнаруживает мужика с перерезанным горлом под кустом, в то время как Мишель, промелькнув среди кустов с обагренными кровью руками, скрывается в лесных зарослях. Тут неожиданно появляется следователь, которому Мишель тоже всаживает в живот нож. Франк опять прячется в кустах и сидит там до наступления темноты, слушая, как Мишель ходит вокруг и кричит: «Франк! Франк! Иди сюда! Я не сделаю тебе ничего плохого! Франк!» И вот, когда Мишель уже, вроде, окончательно собрался уходить, Франк, вопреки всякой логике вдруг поднимается в полный рост и сам начинает орать в кромешную тьму: «Мишель! Мишель!» — то есть фактически звать свою погибель…

Короче, это произведение, возможно, и посильнее Фауста Гете, но, если сравнивать его, к примеру, со старым советским фильмом «У озера», который я уже упоминала выше, то тут, пожалуй, все как-то уж слишком просто и понятно. Там, если мне память не изменяет, юная журналистка разрывается между любовью к самому озеру и внезапно охватившей ее страстью к директору предприятия, строящегося на берегу объекта ее главной сердечной привязанности и способного его погубить.

***

Встретила сегодня днем у подъезда соседа по лестничной площадке. И поскольку он юрист и занимается недвижимостью, то решила расспросить его, что сейчас происходит в ТСЖ, на собраниях которого я никогда не хожу, однако из наклеенного у почтовых ящиков объявления недавно узнала, что там пару месяцев назад случилось что-то типа переворота, и инициативная группа жильцов сместила старого председателя. В результате же я не услышала от него ни одного конкретного факта, а только абстрактные философские рассуждения о профессионализме одних и отсутствии высшего образования у других. Причем, начав говорить, он, казалось, уже вообще не собирался останавливаться, и мне пришлось терпеть его разглагольствования чуть ли не полчаса, пока его наконец не забрала домой возвращавшаяся из магазина с кошелками жена. Этот разговор невольно напомнил мне мое первое знакомство с творчеством писательницы Марининой, в книгах которой я тоже когда-то по наивности пыталась найти забавные случаи из жизни преступников и маньяков, так как ее повсюду представляли в качестве автора детективов, имеющего за плечами опыт работы в милиции, однако очень скоро я убедилась, что все свои сюжеты она черпает исключительно из газет и собственной головы, поэтому я могу спокойно обойтись без ее посреднических услуг.

Точно такое же чувство вызывают у меня сегодня и постоянно мелькающие перед глазами аналитические статьи журналистов, экономистов, социологов и прочих экспертов, большинство из которых якобы лично знакомы с ведущими отечественными политиками и бизнесменами. Судя по всему, они дни напролет не отрываются от экрана телевизора или же, в лучшем случае, не вылезают из соцсетей. Тем же, похоже, заняты и поставляющие им информацию депутаты и предприниматели.

***

Одно меня утешает. Перспектива расставания с этим миром становится все менее и менее грустной. Еще совсем недавно мне было немного обидно, что я никогда не узнаю, какой формы будут мобильники и другие технические новинки будущего. А если же люди всерьез намылились в ближайшие столетия вслед за римским папой помогать бедным и целовать ноги больным СПИДом, то тогда тут особо и говорить не о чем. Пусть они без меня прыгают в прорубь и возводят свои высокодуховные храмы. Мне лично уже сейчас эти штамповки с золочеными куполами успели остоебенить.

В Чувашии мужчина избил свою беременную жену, принял роды и убил младенца.

В Стокманне на Невском начались «сумасшедшие дни». Заглянув туда вчера, я, действительно, обнаружила в продовольственном отделе внизу настоящее столпотворение, хотя на этажах с тряпками все было более-менее спокойно. Тем не менее, какая-то приземистая баба под шестьдесят с вытаращенными глазами, чем-то отдаленно напомнившая мне позабытую ныне ведущую пятого канала Беллу Куркову, стоя среди мирно примеряющих пальто симпатичных девушек, минут десять, наверное, на весь зал орала в телефон, что вокруг нее полно свихнувшихся теток, которые хватают все подряд, отчего она чувствует себя среди них, как в дурдоме.

Я думаю, что в новой религии будущего, каждый, кто совершит нечто забавное и необычное – неважно что − будет попадать в рай. Возможно, впрочем, что это будет религия переходного периода, а затем, когда к людям снова вернется чувство прекрасного, ее формы слегка смягчатся. Однако каннибалы и серийные убийцы все равно останутся на иконостасах уже воздвигнутых к тому времени храмов, став для обывателей чем-то вроде недосягаемого идеала прошлых лет наподобие того, чем являются для них сегодня первые христианские святые или же русские классики девятнадцатого века.

Из современной военной техники мне больше всего нравятся беспилотники. Помню, в одном из первых сезонов «Хорошей жены» целая серия была посвящена бабе, которую судили за то, что, сидя за монитором в Америке, она нажала на кнопку и угробила кучу мирных иракцев вместе с детишками. На самом деле, подобные достижения современной техники очень помогают мне в работе над своими книгами, где-то на бессознательном уровне, во всяком случае. Сидишь дома за компьютером, а чувствуешь себя, как на войне. Я даже думаю, что это одна из причин, по которой вплоть до новейших времен в мировой литературе практически не было значительных женщин-писательниц. Но сейчас все изменилось.

***

«Духовность», «добро», «бог», «русские»… практически все более-менее значимые слова и понятия к настоящему моменту, я смотрю, уже разобраны. Поэтому мне, видимо, придется довольствоваться случайно оказавшейся никому не нужной «красотой».

Но что поделать, так уж устроен этот мир: кто не успел, тот опоздал.

***

Шахтеры мне никогда не нравились, честно говоря. Даже среди пролетариата – наиболее тупая его часть. Плюс ко всему, они еще никогда не моются, и грязь на лицах делает их похожими на негров.

С другой стороны, их непробиваемую дубовость и накопившуюся энергетику от многолетней долбежки жестких горных пород можно иногда эффективно использовать при разрешении различных социальных конфликтов, чтобы склонить чашу весов в свою сторону. В этом отношении, они даже чем-то напоминают мне переводчиков, которые, в силу специфики своего труда, тоже отличаются большей настойчивостью и твердостью духа от писателей и других легковесных личностей, посвятивших себя занятию литературой.

***

Умер Маркес. Читала когда-то. Ничего не помню, но, судя по экранизациям, ни одну из которых я досмотреть не смогла, он сочинял такую бредятину, что провалы в моей памяти легко объяснить защитной реакцией организма на засорение мозга избыточной и совершено не нужной мне информацией.

«А в 2012-м младший брат писателя Хаим рассказал BBC, что Маркес страдает от старческого слабоумия и больше не может писать. Впрочем, в окружении автора затем заявили, что он находится в хорошем состоянии для своего возраста».

***

Мне кажется, что если кто-нибудь берёт в руки мою книгу, он этим оказывает себе редкую честь, какую только можно себе оказать. Вспомнила сегодня, что это высказывание Ницше я когда-то собиралась поместить на обложку своего романа «Белокурые бестии», но в последний момент почему-то этого не сделала, о чем теперь жалею. Всегда нужно доводить свои замыслы до конца.

***

Припев последнего хита Пугачевой «Нас бьют – мы летаем» пробудил в моей памяти слова другой песни, которую я несколько лет назад случайно слышала в каком-то магазине, правда, в мужском исполнении:

На небе случилось затмение,
И Солнце накрылось Луной,
В тот день увлеклась она пением,
Решив стать эстрадной звездой.

И в том и другом случае, присутствует то, что в филологии и литературоведении, если не ошибаюсь, принято называть «эвфемизмом».

***

И все-таки, я считаю, что Святой Дух исходит только от Отца. Потому что, если он излучается еще и от Сына, то получается, что он как бы из них троих самый незначительный. А католики, которые за столько лет не смогли врубиться в такую простую вещь, тупые.

Вчера дважды оказалась на грани если не гибели, то травмы. Вышла прогуляться, и сначала какой-то великовозрастный дебил чуть не переломал мне ноги, врезавшись в меня сзади на роликах, а буквально через несколько минут мне в спину въехала юная велосипедистка. А ведь это была всего лишь Пасха. Девятого мая, думаю, из дома лучше вообще не выходить. У меня такое предчувствие, что в этот день все озабоченные поисками мамочки малолетние жутики с перекошенными лицами слезут с развешанных по городу плакатов и начнут кидаться на прохожих. События будут разворачиваться приблизительно, как в триллерах по Стивену Кингу.

Возможно, конечно, вчерашние инциденты произошли случайно, однако я обратила внимание, что с некоторых пор практически все детишки дошкольного возраста, которые попадаются мне навстречу на улице, однозначно стали корчить особо злобные рожи и стараются вырулить на своих самокатах и трехколесных велосипедах прямо на меня.

Выступать против нравственности – это все равно, что бить лежачего. Поэтому я обычно и не могу отказать себе в таком удовольствии.

Пример Ленина лучше всего показывает несовместимость гениальности и добра. Семьдесят лет во всем мире муссировался вопрос о масштабах его личности, в то время как параллельно он отсвечивал в фильмах, литературных произведениях и на живописных полотнах в качестве простачка с добродушным прищуром. А когда выяснилось, что, на самом деле, он называл интеллигенцию говном − плюс некоторые другие забавные детали − то к тому моменту он уже окончательно стал никому не нужен и не интересен.

Создавать добрые книги и фильмы куда проще, чем хорошие. Хотя бы потому, что в добрых произведениях персонажи должны приветливо улыбаться, помогать старушкам, не бросать своих близких в трудную минуту и совершать другие полезные для окружающих дела и поступки. А вот как себя обычно ведут герои романов, которые претендуют на то, что потомки причислят их к так называемым «шедеврам»? Так сразу этого и не скажешь, тут, определенно, присутствует нечто ускользающее.

С этой точки зрения отношение некоторых творческих личностей к сегодняшним веяньям в культурной политике мне не совсем понятно. По сути, им предлагают меньше напрягаться и не тратить лишние силы на процесс труда, да еще обещают повысить при этом зарплату, а они чем-то недовольны. Ничего удивительного, что даже те, кто раньше смотрел на подобных индивидуумов снизу вверх, почтительно называя их «властителями дум», «гениями» и пр., теперь постепенно начинают относиться к ним как к дурачкам.

***

Сегодня Международный день ДНК. Еще один из немногих достойных внимания праздников. Без этого научного открытия жизнь сейчас стала бы скучнее, так как не было бы CSI и многих других детективов и триллеров. Отпечатки пальцев исчерпали себя где-то к середине прошлого века, по-моему. Теперь по ним ловят только уж совсем законченных лохов.

Вообще, нельзя не заметить, что в современном мире преступники становятся все более интеллектуальными и уже сейчас грабят банки при помощи компьютерных программ, тогда как многие представители государственной власти, наоборот, даже внешне начинают напоминать тип личности, подробно описанный когда-то Ломброзо. А это значит, что в сравнительно недалеком будущем эти две социальные группы, вполне вероятно, окончательно поменяются местами. Каким образом подобная метаморфоза произойдет, пока сказать трудно, но в целом это было бы логично, потому что соответствует общей тенденции эволюции человечества, согласно которой более сильный и развитый животный тип постепенно подчиняет себе остальных.

А поскольку тут можно говорить еще и о торжестве утонченных форм жизни, выраженных, в том числе, и во внешнем облике человека, то знаменитое пророчество Достоевского про спасение мира красотой, в которое сейчас мало кто верит, тогда также способно получить неожиданное подтверждение.

Узнала вчера, что один известный писатель собирается сейчас писать биографию Ильи Глазунова, и поняла, что просто обязана сесть за жизнеописание Петросяна. Если русские всерьез претендуют на то, чтобы их считали арийцами, две эти книги должны издаваться в одном томе в качестве конволюта. Красота без юмора, как и юмор без красоты – это удел недочеловеков.

***

Никогда не разделяла восторгов по поводу в той или иной форме сбывшихся литературных пророчеств. Подавляющее большинство таких предсказаний принадлежит писателям, которые абсолютно не врубаются в то, что творится у них перед носом. Между тем, людям, в том числе и занимающим руководящие посты в государстве, вообще не свойственно что-либо планировать. Однако оказавшись в затруднительной для себя ситуации, они, подобно утопающим, начинают хвататься буквально за все, что подвернется им под руку, включая и так называемые идеи. А это значит, что и через сто лет с человечеством может случиться все что угодно: в частности, на Марсе будет обнаружена жизнь, а большинство населения Земли снова станет поклоняться волхвам или исповедовать культ вуду.

По этой причине истинным пророком следовало бы признать того, кто никогда ничего не предвидит и не предвидел, поскольку более-менее понимает тех, кто его окружает. Толпе, к сожалению, этого не объяснишь.

***

Люди делятся на голодных и сытых – один из широко распространенных стереотипов, который, как я теперь поняла, не имеет ничего общего с реальностью. Куда более важной системообразующей чертой человеческого бытия является тупость, подобно невидимому магниту, притягивающая к себе представителей самых разных национальностей, социальных прослоек и идеологий.

***

Идея: кто сильнее таращит глаза и громче всех орет, тот и прав, − в принципе, была предварительно обкатана на многочисленных телешоу типа «Пусть говорят». Поэтому подобная манера поведения меня сейчас не особенно удивляет.

Еще один пример того, как все же полезно время от времени смотреть телевизор. Если хотя бы раз в год на даче я его не включала, то, вероятно, к настоящему моменту окончательно отстала бы от жизни и многого не понимала.

***

Иногда недостаточно понимать, что впереди тупик, надо еще быть уверенным, что путь до него не длиннее твоей жизни. Вот почему в человеческом мире, помимо умных, почти всегда находятся еще и самые умные.

***

На мой взгляд, вскидывать руку в древнеримском приветствии гораздо приятнее и гигиеничнее, чем лезть к знакомым со слюнявыми поцелуями.

***

Кажется, я поняла, почему так популярен футбол. Когда идешь по улице и пнешь какую-нибудь деревяшку или камушек, и то сразу чувствуешь удовлетворение, а на душе становится легче. Поэтому люди и носятся по полю за мячом, чтобы его посильнее лягнуть.

***

Зачем, интересно, награждать людей разными обидными для них ярлыками, позаимствованными из прошлого, если они сами, к примеру, постоянно твердят, что любят детей и добро? Так и надо их понимать. Я считаю, что не только народы, но и отдельные индивиды и группы лиц имеют полное право на самоопределение.

***

Люди, я заметила, обожают симметрию. Особенно представители простого народа. Если бы в учении Маркса, в частности, не было единства и борьбы противоположностей − благодаря которому буквально все в этом мире, включая добро и зло, уравновешивается − то оно, наверняка, не получило бы столь широкого распространения в массах. То же самое можно сказать и про религию, где Бог вбирает в себя и силу, и истину, и красоту, то есть фактически ничем не обделен. Когда личности, у которых полно проблем и постоянно чего-то не хватает, видят перед собой подобный пример, они испытывают вполне понятное удовлетворение.

А вот постмодернизм, где все как-то наперекосяк, их, наоборот, раздражает.

***

Если выбирать между Модерном и Большим стилем, то я, пожалуй, предпочла бы Модерн. Во-первых, дома на вид, по сравнению со сталинскими, поприятней: кирпичи бывают разных цветов, и всяких веночков и завитков побольше. Индивидуализм, опять-таки, плюс декаданс… А так, особой разницы между ними нет.

В Большом стиле мне нравится, что он создан маленькими людьми. В этом есть что-то трогательное.

***

Завидую иногда ветеранам ВОВ. Окажись я на месте кого-нибудь из них, я сочиняла бы книги, как у Пруста − кое-что, возможно, на французском – и публиковала их исключительно в самиздате. А о моем героическом прошлом узнали бы только далекие потомки, благодаря архивным изысканиям литературоведов. Например, что я подбила танк. Это было бы прикольно.

***

Обилие плохих фильмов, стихов и картин удручает. И все, как дымовой завесой, стыдливо прикрыто пафосом. Такое впечатление, что наиболее слабые и недоразвитые из человеческих особей для защиты от окружающей среды после нескольких веков эволюции научились сегодня излучать его припрятанными в черепной коробке специальными железами, наподобие того как скунсы, почувствовав прикосновение посторонних, выделяют липкую жидкость с отталкивающим запахом.

***

По мнению блогера, некие вандалы после сноса хотели утопить памятник в ближайшем заболоченном овраге. Но советский солдат дал им последний бой! Он зацепился ногой за край канавы и потому упал не так, как хотели его уронить. От удара нога солдата раскрошилась. Таким съемочная группа его и обнаружила.

***

Интернет лишил писателей конкурентного преимущества, которое ранее гарантировал им печатный станок. Однако, если подумать, это достижение прогресса мешает не только им, но и читателям. Поскольку практически каждый, кто высказывает свое мнение о чьем-либо произведении, теперь ведет собственный публичный бложик, то есть в определенном смысле тоже является писателем и может быть оценен окружающими в таком качестве. Тогда как раньше даже мечтавшие о литературной карьере личности хранили рукописи в столе или каком-нибудь другом труднодоступном для посторонних глаз месте, и поэтому могли спокойно обсуждать любого раздражающего их автора, сидя на кухне в узком кругу единомышленников и получая от этого гораздо большее удовлетворение.

Не говоря уже, что и сам объект критики сегодня также имеет возможность беспрепятственно знакомиться с текстами того, кто на него наезжает. Что и вовсе делает гения фактически неуязвимым для недоброжелателей.

***

«Быть самим собой» – по-моему, так это ужасно скучно. Даже если ты родился бородатой женщиной, а уж про остальных людей я вообще не говорю.

***

Все же в слове «духовность» есть что-то противное: как будто в тесном жилом помещении долго не проветривали и сильно надышали. Поэтому, вероятно, и все производные от него понятия типа добра, бога, нравственности, гуманности и любви тоже с каким-то неприятным душком.

А вот произнесешь, например, «бездуховность» − и сразу чувствуешь, будто стоишь на горной вершине, где вокруг бодрящий холод и разряженная атмосфера.

***

С Марксом все более-менее понятно: он был таким же тупым, как и его последователи.

Однако бывает и наоборот: чем утонченнее родоначальник какого-нибудь учения, тем более грубые и уродливые формы оно принимает, когда его вдруг решают воплотить в жизнь. А в некоторых случаях – как сейчас в России, например – у истоков, возможно, и вовсе стоит такое неземное и возвышенное существо, что большинство тех, кто сейчас якобы претворяет в реальность его идеи, вообще не подозревают о его существовании. А если вдруг и узнали бы, то, наверняка, сильно удивились, чем они, на самом деле, занимаются, а точнее, какой смысл их поступкам отдельные посвященные личности все это время приписывали.

Объяснение же подобному феномену следует искать именно в рафинированности скрытого от глаз толпы идеолога, породившего настолько эфемерные и ускользающие от человеческого глаза и слуха умозаключения и понятия, что они способны оказать воздействие на окружающую реальность не более, чем какой-нибудь слабый ветерок, дуновение которого ощущают на себе только самые субтильные стебельки, листики и комарики, в то время как все остальные представители флоры и фауны существуют, не обращая на него никакого внимания и подчиняясь исключительно своим природным инстинктам.

***

Даже беглого знакомства с рейтингами поп-певцов, сериалов, триллеров и прочего трэша достаточно, чтобы понять, что большую часть населения Земли в наши дни составляют денди.

***

Главное зло так называемых «истины» и «добра» заключается в том, что каждый, кого окружающие заподозрят в симпатии к ним, автоматически превращается в их глазах в человека, которого устраивает перспектива попадания в рай, то есть фактически в лоха. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

***

Заметила, что личности, приехавшие в Петербург из сельской местности, отличаются от городских жителей не только манерой одеваться или говорить, но и особенным выражением лица, какое бывает, к примеру, у овец, свиней, коз и даже птиц типа кур и индюков. И это понятно. Если человек с детства привык постоянно наблюдать за разными домашними животными, то он невольно перенимает и их манеру поведения. Такой феномен, в частности, был описан Киплингом в «Маугли», правда, в самом крайнем его проявлении. Кассирши продовольственных магазинов, в частности, обычно смотрят на тебя, как коровы из-за ограды, когда они перестают жевать траву и поворачивают голову в сторону какого-нибудь проходящего мимо незнакомца − когда я жила у бабушки в Шепетовке, то сама постоянно наблюдала подобную картину. А молодые люди из салонов связи больше всего напоминают мне баранов.

Теперь на каждом шагу, я смотрю, стали попадаться «столовые», а кое-где даже возродились «рюмочные» и «закусочные». Не знаю, так ли это на самом деле или мне просто что-то чудится, но, проходя мимо них, невольно ощущаешь специфический аромат тушеной гнилой капусты и бульона из требухи, хорошо знакомый по временам, когда подобные заведения в народе называли не иначе как «тошниловками» и «гадюшниками». Вот она, волшебная магия слова!

Сидя сегодня в скверике возле дома Радищева на Марата, я минут двадцать наблюдала мужика, который расположился на скамейке напротив и громко разговаривал сам с собой, делая вид, будто беседует с кем-то по мобильнику. То, что он, на самом деле, бредит, я определила по тому, что он закончил свой первый разговор только через несколько минут после того, как убрал телефон в сумочку, а следующий, наоборот, начал, забыв его своевременно достать. Кроме того, он был в сером пиджаке, но без носков и в розовых домашних тапочках в цветочек, и сидел, безмятежно откинувшись на спинку скамьи, блаженно улыбаясь и глядя в небеса. Главное темой его монолога было бесконечное перечисление процентов от кредитов и сумм от выручки, которые он намеревался получить от разного рода вложений, договоров и сделок. И это меня даже как-то приятно удивило. Если сумасшедшие до сих пор воображают себя бизнесменами и видят инопланетян, то, возможно, дела вокруг обстоят вовсе не так плохо, как я думала. До сегодняшнего дня я почему-то была уверена, что они все уже давно считают себя наполеонами и прячутся от чертей.

До недавнего времени как-то над этим не задумывалась, но сейчас обратила внимание, что смыслы слов и поступков абсолютно не подвластны людям, а подчиняются, видимо, исключительно законам физики и других точных наук, описывающих явления неорганической природы. Лучше всего это заметно по тому, что все попытки их исказить, назвав, например, черное белым или же уродливое прекрасным, оказываются безрезультатными. Даже если это намереваются сделать достаточно большое количество людей, ссылающихся на поддержку самого Господа Бога.

С этой точки зрения, деятельность церкви, уже на протяжении многих веков оспаривающей очевидные для всех вещи, представляется мне в высшей степени неразумной. Поскольку священнослужители могли бы реально усилить свое влияние, по крайней мере, среди наиболее доверчивых индивидуумов, если бы утверждали, что эти, как теперь выяснилось, не зависящие ни от кого смыслы сохраняют устойчивость по отношению к человеческим желаниям и прихотям исключительно благодаря поддержке высшего существа, интересы которого они представляют в этом мире.

Допустим, я решила бы получить какую-то пользу для себя от того, к чему, на самом деле, не имею никакого отношения. Возьмем земное притяжение, к примеру. Ясно, что мне было бы гораздо выгодней говорить, что это именно я усилием своей воли его всячески стимулирую и поддерживаю, чем отрицать его наличие, подталкивая, таким образом, различных безумцев к самоубийственным прыжкам с большой высоты.

Теперь же и самые наивные из людей убедились, что в состоянии ориентироваться в этом мире, спокойно обходясь без какого-либо участия Бога и, тем более, церковных служащих. Точно так же, как все давно врубились, что сила гравитации никак не связана ни со мной, ни с другими личностями, поскольку к настоящему моменту никто так и не догадался вовремя заявить о правах на нее и создать у окружающих хотя бы иллюзию своей к ней причастности.

В Хабаровском крае сожжен в «лексусе» православный меценат и сгорел построенный им храм. В местном руководстве православной церкви пока не видят связи между двумя этими трагедиями, сообщает агентство религиозной информации «Благовест».

***

Слышала, что скоро в литературе и фильмах нельзя будет приукрашивать преступников. А у меня в книгах и так вообще ни одного положительного персонажа нет. Сама иногда удивляюсь своей предусмотрительности.

***

По мнению психоаналитиков, комплексы – это такой груз детских впечатлений, который тот или иной индивид тащит с собой по жизни, отчего они мешают ему адекватно воспринимать окружающую реальность. Однако, стоит только внимательно оглядеться по сторонам, как обнаруживается, что наибольшего успеха в жизни добились именно те, кто с подросткового возраста как будто вообще не жили и ничего не видели. Так, может быть, Фрейд заблуждался, и именно в этом и заключается настоящая мудрость: не развиваться и ничего не замечать вокруг?

Непонятно только, чем я сама тогда всю жизнь занималась. Я считала, что постоянно совершенствуюсь и поднимаюсь вверх по ступеням познания, а теперь получается, что, на самом деле, я пребывала в мире иллюзий, а, пробудившись, обнаружила вокруг сплошь дегенератов, которые во всем остальном, за исключением знания окружающего мира и самих себя, продвинулись дальше меня.

Возможно, правда, тут дело не только во мне. Эти задержавшиеся в развитии личности тоже ведь все это время могли изображать из себя умных – заводить всякие интеллектуальные беседы на отвлеченные темы и т. п. – особенно при встрече со мной. У меня имеется университетский диплом, выходят книги, я знаю несколько языков, поэтому догадаться, что я не такая идиотка, как они, не так уж и сложно. А теперь им надоело прикидываться, и они решили окончательно стать самими собой, отбросив маски, так сказать.

Чисто технически подобного эффекта добиться не так уж и сложно. Помещают же космонавтов, к примеру, перед отправкой в космос в специальные камеры, где у них возникает полная иллюзия, что они находятся в невесомости. Там они по несколько часов, а может, и суток порхают в воздухе, а затем спокойно вылезают и идут к себе домой, твердо ощущая под ногами землю. При этом создавшие такие камеры конструкторы и прочие работники космической промышленности вообще не заботятся о том, чтобы произвести на окружающих благоприятное впечатление. Сколько я себя помню, они все, начиная с Циолковского и кончая академиком Королевым в фильме «Укрощение огня», всегда казались мне откровенными олигофренами. А ведь погрузить человека в земных условиях в невесомость уж никак не проще, чем создать у него ощущение интеллектуального окружения. Тут и вовсе достаточно поприличней одеться и заучить несколько слов типа «деконструкции» или «дискурса». А потом – раз! – все снимают очки, врубают русский шансон, и утонченных существ, интересовавшихся искусством, как будто никогда и не было. Улетучились!

Вот и получилось, что все сейчас вокруг раскрепостились, веселятся и резвятся, как дети, а я, наоборот, оказалась придавлена никому не нужным грузом знаний, и чувствую себя так, будто внезапно проснулась ночью в темном лесу среди диких зверей.

***

Религия − это искусство для обывателей. Бог – на небе среди звезд, святые – тоже затерялись где-то в веках. Практически идеальный расклад для личностей, которые физически не способны воспринимать всерьез того, что находится у них перед носом. Все, до чего им удается дотронуться рукой, сразу же утрачивает для них всякую привлекательность и становится таким же простым и банальным, как и они сами.

Но допустим, что кто-нибудь из них в результате своей образцовой правильной жизни окажется после смерти в раю. Он сразу же заявит, что ждал куда большего, не видит вокруг себя ничего особенного, и у него на даче было, как минимум, не хуже. А это значит, что никакого особого удовольствия от пребывания там он не получит.

Не лучше ли в таком случае отдать его место кому-нибудь другому? Пусть даже менее высоконравственному индивиду, но способному ценить прекрасное?

***

Для осознания того, что фотография – это тоже искусство, нужно попробовать снять цветы, например. Что я сегодня на даче и сделала. В реальности самые обычные одуванчики, и те выглядят более-менее привлекательно, а на фото – ужасно. Из-за своей банальности, а может, еще по какой причине – не важно. Главный признак искусства и заключается в его полной противоположности жизни.

По этой причине слова «реализм» и «натурализм» у любого истинного ценителя прекрасного обычно вызывают естественное отвращение, что-то типа рвотного позыва от плохо проваренной пищи. «Соцреализм» и «критический реализм» звучат уже несколько лучше. И совсем другое дело – «романтизм», «классицизм», «барокко» и даже «постмодернизм». Но особенно, конечно, ласкает слух «декаданс».

***

В моем фундаментальном труде о всепобеждающем и всеохватывающем влечении человека к графомании поездке писателя Проханова в Северную Корею, думаю, будет посвящена специальная глава под названием «Путешествие в страну Поэзии».

Многие люди испытывают тягу к разным необычным и странным вещам, но далеко не все решаются заявить об этом вслух, и, тем более, воплотить в жизнь свои тайные мечты и фантазии. А писатель Проханов на собственном примере показывает читателям, что им следует отбросить предрассудки и стать полностью свободными людьми. Именно в этом и заключается предназначение истинного гения.

***

Мое настроение, заметила, теперь зависит только от погоды. Видимо, я стала ближе к природе.

***

Обиженные и ущемленные. Экранизация произведения с таким названием, мне кажется, была бы сегодня куда более актуальной, чем «Бесы». Жаль, что никто из русских классиков его в свое время не сочинил. Вот это, я понимаю, было бы пророчеством. А то всего лишь какие-то бесы. Даже и включать не хочется.

***

книга навеянных уголовным преследованием стихов.

***

Атмосфера всеобщей любви, безусловно, приятна. Однако, даже среди животных и растений далеко не все виды тянутся к Солнцу. Молочные продукты из Вологды или Финляндии, насколько я знаю, предпочтительнее аналогичных товаров из южных регионов. И картошка в черноземной полосе России рождается более червивой, чем в Белоруссии и Псковской области. В Париж ее, по-моему, тоже доставляют главным образом из Нормандии.

Вот и самые удачные литературные произведения обычно получаются, когда их автор является объектом ненависти окружающих. Я давно обратила внимание, что, пересекаясь с некоторыми личностями, ты почти физически чувствуешь, как тебя овевают волны и целые потоки теплых излучений. Когда ты идешь с таким существом, к примеру, по выставочному залу во время какого-нибудь вернисажа, и все вокруг начинают тебе кивать и приветливо улыбаться, включая тех, кто раньше при встрече с тобой кривился и отворачивался или же кого ты обычно сама вообще просто не замечала. И поначалу это даже тебя радует, расслабляет и успокаивает, но потом вдруг ты начинаешь ощущать вокруг себя явственный аромат гнили и затхлости, отчего в тебе пробуждается инстинктивное желание срочно покинуть это помещение и поскорее вернуться в более привычную для себя атмосферу холода и одиночества.

С этой точки зрения гений напоминает мне не только картофель или корову, но еще и состоящую из огромного скопления льда комету, которая периодически попадает в сферу притяжения различных теплых планет и раскаленных звезд. И он существует только до тех пор, пока запаса его творческой энергии ему хватает, чтобы благополучно их миновать. Приблизившись же к этим опасным для себя объектам, он испаряется и превращается в пыль.

***

Несмотря на всю видимую бессмысленность такого явления, как религия, оно, возможно, способно при определенном раскладе оказаться даже полезным для представителей некоторых сфер человеческой деятельности. И прежде всего, как мне кажется, для творческой интеллигенции.

С точки зрения подавляющего большинства людей, задействованных в сельском хозяйстве, добыче угля, торговле, медицине и другом общественно-полезном труде, писатели и художники занимаются точно такими же абсурдными и никому не нужными вещами, как и священнослужители. По этой причине рядовые обыватели уже много веков терпят присутствие тех и других в этом мире исключительно в силу привычки, которую сами творческие личности и церковные деятели предусмотрительно предпочитают называть высокопарным словом «традиция». Однако подобная идиллия вряд ли будет длиться вечно.

Не исключено, что в какой-то момент человечество погрузится в глубочайший кризис, когда под вопросом окажется сам факт его дальнейшего существования. Тогда все обитатели Земли всерьез задумаются, зачем им тащить на себе такую обузу, когда им самим уже стало нечего жрать и не во что одеваться. Одни продолжают размазывать краску по холсту, лихорадочно стучат пальцами по клавиатуре, а во время так называемых перфомансов и вовсе пугают прохожих, выскакивая на улицу нагишом; другие подталкивают массу людей к прыжкам в прорубь, окунают в кадушки неокрепшие тела младенцев, сами брызгаются на окружающих водой и совершают еще множество причудливых странных манипуляций и телодвижений. И все это при пустых прилавках магазинов, оставшихся без бензина машинах и остановленных доменных цехах. Собравшиеся на стихийные сходы рабочие, фермеры, бизнесмены, химики и математики делегируют из своей среды самых сообразительных и уважаемых индивидуумов, которые отправятся в библиотеки и начнут там разбираться с этим вопросом.

И вот тут как раз и выяснится, что, при всей внешне одинаковой бессмысленности поведения представителей двух этих социальных групп, у искусства имеется куда более солидная, чем у религии, теоретическая база, обосновывающая его важность для общества. Причем как в количественном, так и в качественном отношении. Поскольку основные богословские трактаты, ко всему прочему, были созданы еще в доисторические времена и написаны казенным устаревшим языком. Не говоря уже о том, что книги об искусстве имеют более выразительные и яркие обложки с картинками, так как на них часто помещаются произведения известных художников, которым они посвящены. Тогда как к оформлению религиозных сочинений обычно привлекаются случайные личности со стороны с сомнительными способностями.

Проанализировав всю эту информацию, делегаты доведут свои впечатления до сведения остальной публики, и та с большой вероятностью сделает выбор в сторону искусства, а от религии решит окончательно избавиться. Таким образом, религия невольно исполнит роль своеобразной буферной зоны, заслонив собой сферу художественного творчества. Не будь ее, все внимание доведенных до отчаяния озлобленных людей полностью сосредоточилось бы на искусстве, которое было бы, подобно ненужному балласту, сброшено с корабля современности. А так, возможно, оно продлит свое существование еще на несколько тысяч лет. До следующих серьезных испытаний.

Завидую иногда грядущим поколениям. Они будут жить во времена, когда пророком признают меня, а не Достоевского и Розанова.

***

Большинство француженок, которых я встречала, обожают разного рода экзотику. Поэтому их браки с русскими, в частности, обычно бывают достаточно прочными. Еще удачнее, по-моему, могли бы стать их союзы с чукчами и эскимосами. Но, к сожалению, представители этих и без того не особенно многочисленных северных народов не так часто выезжают за рубеж. Что сводит вероятность возникновения подобных счастливых семей практически к нулю.

А вот про русских баб, вышедших за французов, такого не скажешь. Тут все дело, видимо, в том, что наши соотечественницы стремятся в основном к благополучию и спокойствию, желая отдохнуть от ненормального окружения у себя на родине, а французские мужчины, как правило, при ближайшем рассмотрении оказываются сумасшедшими маньяками. Русские же, несмотря на то, что многие иностранки отождествляют их с Распутиным и Раскольниковым, наоборот, в быту вполне практичны и непритязательны.

И, опять-таки, Достоевский у французских обывателей на порядок популярнее, чем маркиз де Сад, Лотреамон или же Шодерло де Лакло у представителей аналогичной среды в России. Последние, ознакомившись с книгами Дюма, наивно полагают, что выбирают себе в спутники жизни романтически настроенного д’Артаньяна, благородного Атоса или же, на худой конец, добродушного Портоса. Естественно, им потом бывает сложно привыкнуть к некоторым странностям в поведении своих избранников.

Помню, русская подруга моей парижской знакомой пожаловалась ей, что ее французский муж, который был лет на пятнадцать ее старше, почти сразу после их свадьбы периодически, хотя бы раз в неделю, начал наряжаться в костюмчик своего старшего сына. На тот момент сыну едва исполнилось шестнадцать, но размер одежды у него был вполне взрослый. Короче, этот тип надевал на себя джинсовую курточку, испещренную разноцветными заплатками и разными надписями, рваные джинсы, на руки навязывал разные браслетики из бисера и заплетенных в косички кожаных ремешков, на голову повязывал черную бандану с изображениями пиратских черепов, и в таком виде приглашал ее прогуляться. Сперва она покорно следовала за ним, но потом, после того, как это превратилось в систему, стала отказываться. Однажды он вырядился в костюм своего дедушки, который уже давно проживал в доме престарелых. Он надел на себя его пиджак, в петлице которого была продет маленький засушенный букетик лаванды, бриджи, доходившие до колена, украшенные ромбами гольфы и остроносые лакированные штиблеты, а на голову напялил кепочку с длинным козырьком. В таком виде он заставил ее долгое время прогуливаться с ним под руку по Елисейским полям, где на них оглядывались иностранные туристы, а жена буквально сгорала от стыда. Но хуже всего был случай, когда он надел на себя обтягивающее черное трико и сетчатую майку, сквозь которую прекрасно была видна его обильно волосатая грудь, и отправился с супругой в Булонский лес, где к ним сразу же стали приставить с неприличными предложениями. Когда же она пыталась ему что-то возразить, он просто отворачивался и заливисто свистел. А однажды намекнул ей, что его прежняя французская жена не только всегда с удовольствием его сопровождала в этих прогулках, но и сама была не прочь нарядиться, скажем, матерью Терезой.

В результате их брак распался. Хотя он неплохо зарабатывал и являлся чуть ли не вице-президентом Банк де Франс. Но она сказала моей знакомой, что опасается не только за себя, а еще и за здоровье своей маленькой дочурки. Правда, моя знакомая считала, что это муж ее бросил, поскольку она отказывалась играть с ним в его маленькие безобидные игры.

***

По дороге на дачу сегодня в метро напротив меня сидел парень со ссадинами и кровоподтеками на физиономии. И вчера видела еще одного такого же. Может, это какое-то новое веяние, а я просто не в курсе? В принципе, зарождение сейчас подобной брутальной моды именно в России было бы вполне логичным. Правда, тогда и в салонах красоты должны появиться специалисты по установке синяков. Что стало бы настоящей революцией в профессии стилиста. Личности типа Зверева тут уже не потянут.

***

советские мотивы в русской поэзии.

***

Этот мир устроен таким образом, что гений рано или поздно оказывается в окружении крайне враждебно настроенных обывателей. Из- за чего ему и приходится возвыситься над толпой, поскольку других путей в жизни у него просто не остается. Поэтому все происходит вполне органично, по законам природы, так сказать. А вовсе не из- за раздутого самомнения, как часто думают копошащиеся у его ног людишки (навеяно соседями по даче).

***

Подумала сегодня, что если авторов у книги двое, как у «12 стульев», к примеру, то им, наверное, работать над ней веселее. Они ведь могут постоянно переговариваться, делиться свежими впечатлениями, хихикать, толкаться локтями и даже тыкать друг друга в бок шариковыми ручками. Что помогает существенно снять напряжение, не прерывая творческого процесса. А если писатель одинок, как Гегель или Кант, то и произведения у него получаются более скучными. Или же он сходит с ума, как Гоголь, потому что веселятся наедине с собой обычно только ненормальные.

***

Допустим, я испекла булку, взяла с собой несколько кусочков и бросила голубям. А те потоптались вокруг и, презрительно помахивая крыльями, отошли в сторонку. Ну, а я так и осталась одиноко сидеть на скамейке перед рассыпанными по земле крошками. Какой это был бы облом!

Однако птицам подобное поведение не свойственно. Более того, в этом и заключается главное отличие животных от человека: за долгие годы эволюции они так и не научились получать от жизни чисто духовные удовольствия. Тогда как в Новом Завете, к примеру, прямо так и написано: «Не хлебом единым жив человек».

Жаль, что некоторые профессии до сих пор остаются практически не доступными для женщин. В детстве я мечтала быть капитаном, а в последнее время все больше склоняюсь к мысли, что могла бы стать неплохим Патриархом и выступать по воскресеньям с нравоучительными проповедями.

***

По мнению Розанова, во всех бедах России сто лет назад была виновата интеллигенция. А вот сегодня, я считаю, пришло время спросить с простого народа. Это было бы справедливо. Тем более, что двадцатый век даже особо влиятельных писателей не родил, поэтому с интеллигенции и взять-то нечего.

Вот я, к примеру, как увижу простого человека, так у меня прямо руки чешутся дать ему в лоб. Единственное, что меня останавливает – это сомнение, а вдруг за личиной кассира или сантехника скрывается кандидат наук. В 90-е все так жутко перепуталось, что до сих пор еще толком не разобрать, с кем ты реально имеешь дело.

Так я и не поняла до сих пор, почему в советские времена члены Союза писателей должны были слагать стихи исключительно в рифму. В принципе, у поэтов имелись тогда те же привилегии, что и у остальных деятелей искусства − такие же квартиры, машины и дачи − но коммунисты зачем-то принуждали их следовать классическим канонам версификации. Что давалось им с огромным трудом, и это сразу бросалось в глаза. Даже внешний облик поэтов был отмечен печатью какой-то ущербности, в то время как прозаики в основном выглядели вполне представительно и вальяжно. Еще бы. Поэтов учили в Литинституте, нянчились с ними в литобъединениях и кружках при дворцах пионеров, тратили на них государственные бабки, а они так и не сумели стать настоящими профессионалами и с трудом подбирали слова для рифм. Обычно у них выходило что-то типа «любовь-кровь» или же «года-вода». А если рифма и получалась более-менее эффектной, то она, как правило, выпадала из общего ритма, отчего стихотворение становилось еще более корявым и беспомощным. Естественно, все это накладывало отпечаток на то, как эти личности себя осознавали. А ведь достаточно было просто разрешить им располагать слова не в столбик, а равномерно распределять по странице. И все! Проблема была бы решена! Их произведения внешне стали бы практически неотличимы от рассказов и повестей. И сами поэты тоже, наверняка, сразу почувствовали бы себя такими же полноценными людьми, как прозаики. Зачем же их было так садировать?

И с живописью тогда, кстати, тоже все вышло как-то глупо. С одной стороны, художники, которых обучали в Академии и других вузах, без особого труда справлялись с довольно сложными изображениями домов, воды, облаков, машин, танков, кораблей, самолетов, деревьев и людей. Так что у них, вроде бы, не было причин чувствовать себя не готовыми к выполнению своих профессиональных обязанностей. К тому же, в этой среде отсутствует разделение на прозаиков и поэтов, а все занимаются приблизительно одним и тем же и называются одинаково «художниками», то есть нет объективных предпосылок осознавать себя недоразвитым на чьем-то фоне. И все же, личности, причастные к этой сфере творческой деятельности, также несли на себя печать ущербности. И тут проблема, как мне кажется, заключалась в том, что все, кто в то время занимался литературой, равнялись на Толстого, Пушкина, Гоголя и других отечественных классиков девятнадцатого века, признанных не только у себя на родине, но и во всем мире − а художникам в качестве примера для подражания почему-то выбрали Репина, про которого в большинстве других стран вообще ничего не слышали. Скорее всего, подобная путаница возникла из-за того, что у Репина имеются и портреты, совсем как у Рембрандта, и масштабные по размеру полотна, как у титанов Возрождения, то есть по всем формальным признакам он практически не отличался от тех, кого обычно принято считать гениями. По этой причине, видимо, советские руководители, не вникнув в детали и не наведя соответствующих справок, и приняли его за такового.

А в результате, художники, даже не лишенные способностей к рисованию, оказались как бы загнанными в тупик. И в этом смысле им, наверное, даже больше не повезло, чем поэтам. Нетрудно ведь представить себе, что должны были испытывать люди, которые стараются и так, и сяк, выкладываются на полную катушку, тратят уйму сил, времени, переводят ведра краски, приобретают огромные холсты, заполняя их тщательно прописанными деталями одежды и быта, а никто не воспринимает их всерьез. Ясно, что постепенно они начинают чувствовать себя крайне неуверенно и проникаются недоверием и даже враждебностью к окружающему их миру. Нечто подобное с художниками в советские времена обычно и происходило: они, по-моему, совершено искренне не врубались, что от них еще требуется, чтобы прославиться и стать великими.

***

Вот Ньютон, к примеру, жил в семнадцатом веке. То есть несколько тысячелетий до него никто не мог догадаться, что притягивается к земле. Я бы, мне кажется, обратила на этот факт внимание еще в детском саду, и безо всяких ученых.

Еще одно свидетельство человеческой тупости. Стоит ли удивляться после этого, что люди постоянно ни во что врубаются и не замечают куда менее очевидных вещей?

На первый взгляд, война – это что-то типа охоты. Поймал кого-нибудь на мушку, и бац ему в лоб! Почему же тогда от новостей про разного рода боевые действия веет такой скукой? Может быть, тут дело в том, что человека отследить гораздо проще, чем медведя или же тигра? С другой стороны, фильмы про маньяков, которые охотятся на баб, бывают довольно увлекательными. Непонятно, короче.

***

Все считают Римского папу дураком. А, между тем, он совсем неплохо устроился. Возможно, он не так уж и глуп, как кажется.

***

В магазине «Красный куб» вещи, большинство из которых можно найти в канцелярских или же хозяйственных товарах, обретают статус подарков и сувениров и продаются дороже. Похожая метаморфоза происходит с самыми обычными колбасами, соками и сырами в гастрономе «Ешь и худей». По такому же принципу устроена и религия, где, по сути, пустое место предприимчивые личности назвали Богом, чтобы с максимальной выгодой для себя всучить его наиболее доверчивым потребителям.

А все вместе подобные торговые точки и социальные институты, видимо, готовят человека к встрече с инопланетными цивилизациями. В других галактиках, с большой вероятностью, весь окружающий мир тоже будет расчерчен совсем иначе, и вместо привычных овощей, электрики и одежды людям, отправившись за покупками, придется копаться в кучах, где будут собраны лампы и яблоки или же помидоры, красные карандаши и другие предметы, отсортированные по форме или же цвету. Ну а где-нибудь в укромном уголке, возможно, будет даже стоять наполненная загадочными туманными испарениями бутылочка с надписью «Бог». Я себе, во всяком случае, такое очень хорошо представляю.

Религии, конечно, плохо продуманы, неубедительно ни фига. Но, с другой стороны, время, например, прекрасно организовано: все разбито на годы, дни, минуты, даже крошечные секунды и те учтены. Все разложено по полочкам, можно сказать. Мне это сегодня очень даже пригодилось, чтобы не опоздать в аэропорт.

То есть предыдущие поколения недаром, все же, жили. Кое-что для своих потомков сумели подготовить и благоустроить.

***

Прилетела в Париж. В бассейне вчера жирная баба на дорожке, когда я проплывала мимо, стала орать и попыталась меня схватить за руку, а потом толкнула. Похоже, ее разозлило, что я ее обогнала. А, может, наоборот, я ей понравилась. Будем лучше считать так. В Центре Помпиду какой-то тип постоянно на меня оглядывался из-за стука моих клавиш на ноутбуке. При этом вид у него был совершенно безумный, в конце концов, я реально стала опасаться, что он на меня набросится с кулаками и пересела в другое место. А когда я ехала в метро, вдруг раздались вопли про рамадан, и движение перекрыли. Пришлось мне оставшуюся часть пути до Центра Помпиду тащиться пешком. К счастью, не очень далеко.

В целом же, в более глобальном масштабе, так сказать, по сравнению с тем, что было пару лет назад, здесь сейчас стало получше. Чувствуется, что кризис миновал. Жаль, что бытие практически никак не определяет человеческое сознание. Тогда вообще все было бы окей.

За время, проведенное на собрании селинистов, я поняла, наконец, что обожаю ученых! Во-первых, в их облике присутствует какая-то значительность. И не только потому, что они часто носят очки, а вообще. Тут у одного мужика из Нормандии, к примеру, с собой был увесистый портфель из крокодиловой кожи, очень потертый, наверное, еще его дедушки, таких теперь больше уже нигде не увидишь. И выступления все были в основном плавные, размеренные, со множеством туманных слов и выражений. Это успокаивает, и когда их слушаешь, то можно расслабиться и медитировать типа йоги, но совершенно бесплатно. Как будто погружаешься в приятную полумглу и слушаешь неторопливый стук дождя по крыше. Правда, тут многое зависит еще и от тембра голоса, и если он слишком визгливый, то это немного раздражает. Кроме того, ученые полностью сосредоточены на объекте своих исследований, а не выпячивают собственное я, как обычно ведут себя писатели. Поэтому, когда читаешь роман, то сразу видишь, что его автор − дурак, а за научной статьей, даже самой умной по содержанию, тоже запросто может скрываться полный идиот, однако догадаться об этом гораздо сложнее. Что делает науку в высшей степени загадочной сферой деятельности.

Жалко, что меня так редко приглашают на научные конференции. Я бы с удовольствием съездила куда-нибудь еще.

Представила сейчас, как взрослые люди затаскивают к себе в осажденный неприятельскими войсками город деревянного коня, руководствуясь исключительно любопытством. Странно, что я над этим раньше не задумывалась. Это же чистый дебилизм, по-моему. Ну, и сама идея сделать такое сооружение с целью перехитрить противника тоже соответствующая. Яркий пример, что даунам часто бывает гораздо проще справиться с себе подобными, так как они лучше других понимают психологию своих братьев по разуму. Точнее, им даже напрягаться особо не нужно, потому что разнообразные оригинальные замыслы и планы — типа сколотить из досок большую лошадь и всем туда забраться – периодически посещают их совершенно спонтанно.

***

После Фрейда даже сны лишились очарования загадочности, отчего и без того не слишком сложный мир вокруг стал еще проще и понятней. Хотя я и не уверена, что это так уж хорошо. С одной стороны, можно, конечно, получать определенное удовлетворение от сознания своего превосходства над дебилами, которые не только продолжают верить в вещие ночные видения, но и наяву пребывают в мире туманных грез. И в то же время, ты как будто постоянно находишься в окружении пьяных и сумасшедших. Тоже не особенно приятно.

И все же, я думаю, если у человечества к настоящему моменту полностью иссякли какие-либо вдохновляющие красивые идеи, то лучше сохранять трезвость взгляда и холодный рассудок. А впадать в экстаз от замшелого Бога – это надо уж совсем себя не уважать и все равно, что ловить кайф от тормозной жидкости или разведенной в воде зубной пасты, оказавшись в условиях дефицита более-менее приличных спиртных напитков.

***

В компьютере нет ни грамма наглости. Поэтому в будущем, когда усопших гениев и прочих выдающихся индивидов начнут переводить в цифровой формат и переносить на более прочные носители, у личностей типа Ленина, в произведениях которых крайне мало логики, а все сводится к тупой упертости, может оказаться совсем немного шансов на новую жизнь. Поскольку критерием отбора станут вовсе не добро и зло или характеристики современников, а чисто технические нюансы. Можно предположить, правда, что наиболее фанатичные поклонники различных известных отморозков все же попытаются воссоздавать своих кумиров, но для этого им, наверняка, придется прибегнуть к помощи чего-нибудь типа стволовых клеток, то есть использовать биологические материалы, подчиняющиеся законам обычной природы.

В результате все интеллигентные и утонченные мировые знаменитости будут сделаны из новеньких блестящих полимеров, а Ленин и другие засветившиеся в истории олигофрены, занимавшиеся подтасовкой фактов и подменой понятий, так и останутся плешивыми и покрытыми прыщами, как после своего первого рождения. Это и станет их наказанием за творимый ими при жизни беспредел и несоблюдение элементарных норм человеческого общения.

***

Можно только позавидовать людям, способным вдохновляться самыми невероятными и сказочными мечтами и идеями типа коммунизма. В своей жизни, по моим наблюдениям, им довелось испытать всю гамму человеческих чувств: от эйфории до полного разочарования. А некоторым счастливцам удалось урвать еще и кусочек своего посмертного бытия, наполнив его интересными и волнующими переживаниями, когда вместо тенистых аллей эдемского сада они уткнутся наконец своим ставшим уже практически бесплотным носом в окончательную пустоту. Тогда как мне, например, постоянно приходится довольствоваться исключительно отчаянием и его оттенками, да и то не слишком разнообразными.

Эта жизнь, особенно в последнее время, все больше напоминает мне книгу, которую я когда-то очень давно по молодости и неопытности случайно неправильно открыла и стала зачем-то читать не с начала, а с конца. Из-за чего в самые интригующие и захватывающие моменты человеческой истории, когда практически все окружающие меня личности начинают скакать и вопить от возбуждения, я, наоборот, неизменно погружаюсь в состояние глубочайшей скуки. Более того, мне еще обычно приходится с огромным трудом себя сдерживать, чтобы не сломать никому кайф, нечаянно проговорившись вслух о том, чем столь взволновавшие всех события вскоре закончатся.

***

Поняла, что мне больше всего напоминает Центр Помпиду, с его выведенными наружу трубами и подъемными эскалаторами. Россию сегодня! Тоже ни одного скрытого от посторонних плана, замысла или хотя бы намерения, вся внутренняя и внешняя политика целиком выставлены на всеобщее обозрение и доступны для понимания самого последнего обывателя. Глядя на это со стороны, невольно ловишь себя на мысли, что такому государству не помешало бы обзавестись тайной полицией, например, или же какими-нибудь еще секретными спецслужбами, как в большинстве других стран. Чтобы хоть как-то затуманить действия государственной власти, придав им дополнительную магическую перспективу. Этого требует мое эстетическое чувство, по крайней мере.

***

Когда я думаю о Спинозе, мне становится как-то грустно. Человек старался, осмыслял всякие сложные понятия, которые казались ему важными для людей, а личности, вроде меня, живут себе спокойно и вообще не в курсе, о чем написано в его книгах. Со мной ведь тоже такое может случиться. Ужас!

***

С другой стороны, сидишь себе в избушке, и вдруг тебе с неба в огород прямо на грядки сыплются кошельки, золотые украшения, мобильники и дорогие тряпки. Соседи моей бабушки в Шепетовке Козлюки точно были бы довольны. Про сомалийских пиратов и говорить нечего! Им ведь обычно приходится, рискуя жизнью, на своих утлых лодчонках сначала суда на абордаж брать, а затем месяцами париться в ожидании выкупа за заложников, которых все это время нужно еще чем-то кормить, хотя им и самим там жрать особо нечего. А тут нажал на кнопочку, и привет! Вся добыча лежит у твоих ног. Они теперь, думаю, спят и видят, как бы им такое чудо техники заполучить. Но пока, увы, им о подобном остается только мечтать. И завидовать. К тому же, они, по-моему, там в Африке не православные, так что им и свеженькое человеческое мясо, наверняка, тоже очень бы даже пригодилось.

Купалась вчера в озере и представила, что там на дне лежит труп, и вокруг полно жаб, пиявок и опарышей, а когда плыла в обратную сторону, то, наоборот, стала думать про то, какая водичка чистая и погода хорошая. И так несколько раз: в одну и в другую сторону. И всякий раз все как будто полностью менялось кругом в зависимости от моих мыслей.

Вот так и люди перед телевизором. То им говорят, что на Западе чуть ли не рай земной и можно жить, не работая, на пособие, и они радостно покупают билеты и ездят на экскурсии. А потом вдруг оказывается, что там живут одни извращенцы, которые трахают детей и расчленяют их на органы, и у них начинает съезжать крыша. Бедные!

Надо бы и мне тоже почаще напоминать окружающим, какая я умная и как много сделала для культуры. А то еще, не дай бог, им наговорят всякого, и они на меня набросятся.

И самое удивительное, какая бы уродливая и унылая действительность тебя ни окружала − это всегда чья-то воплощенная в жизнь мечта.

***

Хорошо быть режиссером. Актеры играют, оператор снимает, сценарий тоже уже кем-то написан − нужно просто ходить вокруг с важным видом и делать вид, что участвуешь в процессе, а можно и вовсе на все забить и сидеть в сторонке, покуривая. Затем отдаешь отснятый материал монтажерам, и фильм готов. А в литературе: сколько слов из себя выдавишь, столько их потом и появится на бумаге, − вообще никакой поддержки со стороны, и полностью отсутствует ощущение чуда, когда что-то происходит само собой, без твоего участия. С годами это как-то ужасно начинает утомлять. Крестьяне, которые постоянно всем долбят про свою тяжелую участь, и то сначала кидают семена в землю, а потом те уже сами некоторое время растут и дают плоды при помощи природы.

Обратила внимание, что рядом с обычными сведениями о погоде на экране моего телефона теперь стало высвечиваться уточнение, сколько сейчас градусов по ощущениям. Например, сегодня днем должно быть 27, а «по ощущениям 25». Но тогда, мне кажется, нужен еще и человек, который выполнял бы обязанности по регулярной дегустации атмосферных явлений. Все-таки, погода − это не хухры-мухры, от нее зависит урожай, обстановка на дорогах и, наконец, самочувствие работоспособного населения страны, оказывающее самое непосредственное влияние на производительность труда и рост ВВП. Так что, по крайней мере, один такой специалист в каждом регионе должен появиться в самом ближайшем будущем, если их там по какой-то причине до сих пор нет. Некто типа предсказывающего наступление весны сурка, только в человеческом обличии.

Лично я представлю себе в этом качестве такого упитанного господина с животиком, который каждое утро в строго отведенное время − допустим, в семь часов − выходит с голым торсом на крыльцо расположенного на холме уютного домика и, похлопав себя по животу, поднимает вверх предварительно обслюнявленный во рту палец. После чего к нему из подъехавшего к дому служебного автомобиля подскакивает секретарша и тщательно записывает к себе в блокнотик все ощущения, которыми он с ней делится. Теоретически он мог бы сообщать их и по телефону, но в этом случае никто не в состоянии был бы до конца поручиться за достоверность поставляемой им информации: что он говорит, стоя на улице, а не лежа в постели, к примеру. Людям, увы, свойственно халтурить, даже самым талантливым и наделенным редким даром улавливать малейшие колебания окружающей среды. Поэтому все должно быть организовано четко и профессионально. Кроме того, думаю, таких дегустаторов погоды следует хотя бы раз в месяц приглашать в различные шоу на ТВ, чтобы налогоплательщики могли из первых уст услышать о всех тонкостях и сложностях этой оплачиваемой из местных бюджетов профессии: какой диеты тем приходится придерживаться, чтобы кожа не утратила эластичности и чувствительности, сколько часов в день обязательно спать, принимать солнечные ванны, избегать стрессов, как часто посещать массажиста, занятия йогой и т.п.

И еще одна деталь, о которой вовсе не обязательно должен будет сообщить всем сам дегустатор. Ее из этических соображений лучше будет сделать достоянием широкой общественности при помощи желтых газет, сославшись на утечку информации из достоверных источников. На мой взгляд, публике не помешало бы знать, что подобные специалисты все без исключения являются евнухами и при приеме на работу проходят обязательную процедуру кастрации. Вот это обстоятельство, не сомневаюсь, поднимет престиж данной профессии в глазах обывателей на недосягаемую высоту и окончательно развеет сомнения скептиков в ее уникальности и полезности для людей.

***

Странно, но слово «русский» у меня до сих пор ассоциируется исключительно с ленью, безвольными мужчинами тургеневского типа, лишними людьми, бродяжничеством, интеллигенцией и декадентскими романсами. То есть тут все не так уж и плохо.

У истины есть одно удивительное свойство: она, как магнит, притягивает к себе разного рода умственно отсталых личностей. В этом и заключается ее внутреннее родство с таким явлением, как добро. Точнее тяга к добру является одним из ярчайших свидетельств глупости людей, в то время как приверженность истине говорит об их доброте. Одно другое дополняет, так сказать.

Если же попытаться каким-то боком притянуть сюда еще и красоту, то может получиться впечатляющий трактат об универсальном идиотизме. Чем, насколько мне известно, и занималась традиционная схоластика, приписывающая Всевышнему свойство воплощать в себе сразу три этих качества.

Проблема заключается в том, что в реальной жизни любой наделенный хотя бы минимальным эстетическим чувством индивид обычно старается держаться от правдолюбов и добрячков на значительном расстоянии. Поэтому в случае Бога надо говорить исключительно о его сверхъестественной глупости. Следует это признать.

Чтобы лучше осознать природу человеческой тупости, надо обратить свой взор на китайцев, к примеру. Когда покупаешь их вещи, никогда не можешь быть уверен, что тебе не подсунут радиоактивную деталь или еще какую-нибудь гадость. К счастью, ввоз китайских продуктов пока сравнительно ограничен, иначе всем пришлось бы не только ходить в канцерогенных кроссовках, а еще и жрать огурцы, выращенные при помощи запрещенной химии и другого дерьма. Этому, естественно, у них всегда найдется оправдание, типа нищеты и тяжелых условий жизни, а на самом деле, они просто не воспринимают некоторых тонкостей и нюансов окружающего мира. Что заложено в них на генетическом уровне, думаю. Поэтому данная особенность национального характера вовсе не мешает вполне динамичному и успешному развитию их государства. То же самое можно сказать и про их живопись, музыку и фильмы, в том числе и получающие призы на различных фестивалях. Во всем ощущается какая-то деревянность и даже дубовость. Чурки есть чурки, короче.

Забавно, что в Советском Союзе именно такой тип человека был провозглашен в качестве идеала и своеобразного венца природы, к которому, по замыслу коммунистов, все должны были стремиться. Достаточно вспомнить известную в то время повесть про так называемого «настоящего человека». Там главный герой не только абсолютно не восприимчив к голоду и холоду, когда долго пробирается через заснеженные чащи и кусты, но в конце, лишившись нижних конечностей, еще и бодро отплясывает на протезах. То есть тут наглядно представлена идея, что сделанные из дерева ноги нисколько не хуже, а даже лучше обычных, состоящих из мяса и костей. Более того, только индивид, достигший такой степени неразличения двух этих материалов, может быть назван «настоящим человеком». Все советское искусство, в сущности, представляло собой вариации на тему подобной непробиваемости и бодрости: от простого, как деревяшка, солдата Теркина до постоянно таращившего глаза и косившего под идиота жизнерадостного певца Хиля.

Но, увы, русские, в отличие от китайцев, оказались не самым подходящим материалом для подобной метаморфозы, какими-то гнилыми внутри, что ли. И все мечты коммунистов о новом человеке так и остались нереализованными.

Прочитала вчера в новостях, что, по мнению патриарха, Первая мировая война велась для защиты православия. Надо же, я-то привыкла считать, что все человечество, начиная со Спартака, существовало исключительно ради появления на свет вождя мирового пролетариата. А тут вон оно как выходит. И кто бы мог подумать!

По дороге к озеру натолкнулась на мужика, который вилами загребал с лужайки скошенную траву и складывал на крышу своего автомобиля. Когда я проходила мимо, у него уже там образовался целый стог. Офигеть! Кого тут только не встретишь! На вид вроде обычный человек в трениках и футболке, а, на самом деле, крестьянин. Даже и в зоопарк ходить не надо.

Еще меня удивляют нищие. Казалось бы, они ставят перед собой задачу раздобыть бабки − тогда почему у них такие противные визгливые голоса и гнусные лицемерные рожи? Особенно у детишек и цыганского вида баб. Котам, например, удается жить на халяву исключительно потому, что они научились располагать к себе людей, собаки тоже стараются быть полезными и приятными в общении, чтобы их кормили. А тут что? У человека, мне кажется, тоже подобные процессы должны как-то регулироваться чисто на инстинктивном уровне, каким бы тупым и необразованным он сам по себе не был.

С годами я все больше стала склоняться к мысли, что, когда подобные дурно пахнущие личности в обносках и разноцветном тряпье ко мне подходят, то они просто не могут отказать себе в удовольствии своим видом и интонациями меня достать. А жратву и одежду они и без посторонней помощи способны себе раздобыть на помойке, где полно всякого хламья и объедков. Но если это правда, тогда они мне должны давать бабки, а не я – им. Все в этом мире имеет свою цену, в конце концов, в том числе и такие маленькие радости. А так как взять с них обычно нечего, то я с некоторых пор для себя решила, что они эти приятные ощущения от меня получают в виде милостыни, и я за нее потом непременно окажусь в раю. Главное теперь, чтобы они тоже не почувствовали, что меня их приближение перестало раздражать и даже по-своему радует, а то, боюсь, это сломает им весь кайф.

Художник Малевич и писатель Достоевский. Несмотря на то, что в Библии настойчиво протаскивается мысль, будто Господь Бог начисто лишен чувства юмора, я все же склонна думать, что уже только через одни эти имена русским людям было ниспослано свыше некое предостережение. Что, в свою очередь, свидетельствует о богоизбранности русской нации, поскольку для иностранного уха в звучании двух этих фамилий не содержится никакой дополнительной информации.

***

В свое время пришедшие к власти рабочие и крестьяне учредили Литинститут и Союз писателей, в которых наглядно отразилось их представление о литературе как о кропотливой будничной работе, мало отличающейся от того, чем обычно занимаются пахари, доярки, слесари и токари. Все участники процесса сначала должны были пройти курс обучения профессии, а затем, облачившись в галстуки и пиджаки, периодически собираться на совещания и съезды с целью обсуждения повышения производительности труда и качества выпускаемого продукта.

Интересно, что нового в представления о культуре способны привнести спецслужбы, например? Может быть, теперь писателей начнут награждать секретными премиями за невидимые для глаз читателей заслуги? Сами литераторы тоже, разумеется, должны будут не выделяться из толпы и стать неприметными, как мышки. Кроме того, мне кажется, тут пригодилась бы и концепция «нулевого письма», которую когда-то пытались протащить экзистенциалисты. Правда, люди далеко не всегда ценят достижения своих предшественников. В советские времена почему-то именно призывавшие относиться к литературе как к ремеслу акмеисты в лице Гумилева и Мандельштама впали в какую-то особую немилость и оказались фактически под запретом, тогда как к творчеству куда более легкомысленно настроенных символистов и футуристов тогдашние власти относились достаточно снисходительно. Люди, какими бы они ни были простыми по своему происхождению, в некоторых случаях способны проявлять удивительную изворотливость. Вот и рабочие и крестьяне, став писателями, видимо, решили присвоить себе наработки акмеистов, а их имена спрятать подальше от глаз широкой публики. Более того, они еще и сами себя называли исключительно «соцреалистами», чтобы окончательно замести следы, так сказать. Так что насчет экзистенциалистов я не уверена: не исключено, что «нулевое письмо» получит широкое распространение, а их имена окончательно исчезнут из употребления. А, может быть, и, наоборот, Литинституту присвоят имя Альбера Камю.

В любом случае, наблюдаемые сейчас в политической жизни России веяния способны оказать на культуру в высшей степени благотворное воздействие. Советский Союз научил писателей относиться к творчеству как к тяжелому труду и привил им вкус к заседаниям в больших залах, то есть придал занятию литературой размах и вес в глазах окружающих, сделав его более солидным. А уже в ближайшем будущем, возможно, писатели наконец-то начнут вести себе скромнее и перестанут постоянно повсюду отсвечивать. Плюс ко всему, деньги от тайных премий можно будет сразу переводить на секретный счет и не показывать жене.