Пресса

посв. шевалье Марусе Климовой

однажды было в петербурге
он шел в красивой чернобурке
под нею были кружева
и деликатность естества
их щекотала там весьма

и пусть вокруг одна зима
и всенародная тюрьма
пусть потерялась чья-то кружка
и спряталась в окне старушка
и пусть крестьянин торжествуя
на жучке едет вкруговую
а та на красном вельзевуле
и снова падают сосули
и ждут наперсники разврата
у заксобранья депутата
и снова видят пусть умы
проказы матушки-зимы
погибель трона и детей
отмену права и лаптей
попов портянок и чертей
и пусть дома ещё желтей
самовластительный злодей
покрасит и к своим крестам
привесит звёзды где-то там

он шёл себе кручёный ус
ему-то что дантес француз

не прус не русс не кукуруз
он шёл себе и был француз
корсет кисет и лёгкий вес
и меткость глаз как у повес
и вот дошёл до нас рассказ
что он дошёл и сразу газ
и сразу порох и хлопок
и сразу пушкин был у ног
упал земле наперевес
и метра два ещё пролез
и упокоен был без месс
заупокойных он ведь русс
скорее мавр чем француз
с тех пор он так и не воскрес
бессмертным стал месье дантес

дантес француз властитель муз
мой запортьереный искус
бон-бон сюрприз червонный лис
вверх-вниз каприз и барбарис

когда-нибудь воскресну я
и вот из инобытия
задремлет только демиург
вернусь я снова в петербург
а там уж правит царь-салтан
и настоящий гоминдан
и иммигрант. дискриминант.
и нет запрет. на пропаганд.
и потому погибли все
кто на петровской жил косе
от рукоблудия и корчей
а остальные между прочим
от геморроя и от гланд
и я скажу тебе амант
послушай мон плезир шарнель
а помнишь здесь была дуэль
и я к ногам твоим полез
и неудачный политес
потом случился и конфуз
литературный вышел вкус
он половинчат был и груб
теперь хочу я между губ
(ведь ныне дик один тунгус)
меж губ меж пламенных медуз
зажать твой гладкий револьвер
горячий длинный револьвер
порок и порох чтоб без мер
разил меня мой друг дантес
червонный лис бон-бон француз