Наталья Курчатова
Маруся Климова сама уже давно литературный персонаж. Переводила Селина, редактировала журнал «Дантес», а теперь грубит Пушкину, гордится Лермонтовым и сравнивает шолоховских казаков с морячками Жана Жене. Понятно, что Маруся любит все романтическое и извращенное — короче, декадент и модернист. 2 октября в книжном кафе «Zoom» состоялась презентация новой книжки Климовой «Моя история русской литературы».
1. Как должен выглядеть современный гений?
Маруся Климова.: О, Наталья, Вы обратились по адресу! В данный момент в сетевом журнале Топос я как раз публикую главы из своей новой книги, которая так и называется «Глазами гения» и является своеобразным продолжением «Моей истории русской литературы», поскольку в ней я излагаю свои взгляды уже на теорию современного искусства, то есть это будет своего рода «моя теория литературы»… В общем, чтобы получить представление, как в моем понимании должен выглядеть современный гений, достаточно взглянуть на меня или хотя бы мою фотографию…
2. Какую русскую книжку Вы бы запретили навсегда?
МК: «Преступление и наказание». Эта книга внушает людям ложные представление о том, что за каждым преступлением неизбежно следует наказание. И более того, призывает обязательно сознаваться в содеянном. А это очень вредно!
3. Какого западного писателя (или книгу) следовало бы обязательно перевести на русский язык прямо сейчас?
МК: Думаю, француза Пьера Гийота. Этот писатель является ветераном алжирской войны. Все его ранние книги, посвященные алжирской войне, были подвергнуты цензурным запретам. И это в либеральной Франции! На фоне его произведений меркнут даже книги маркиза де Сада. Мусульманский мир, война — темы чрезвычайно актуальные для современой Россси. Но я с трудом представляю себе появление подобного писателя у нас из числа бывших «афганцев», например. Поэтому надо переводить.
«Петербургский календарь — TimeOut», №22 (51), 2004