ВЯЧЕСЛАВ КОНДРАТОВИЧ
Убит поэт! — невольник чести:
Ах нет! Рука еще дрожит.
На Черной речке в темном месте
Поэт без варежек лежит.
В карете скорой Геккерена
Доставлен вскоре он домой.
И всех прощает непременно
(Как по-христьянски, Боже мой!):
Врага — за то, что тот ударил,
Друзей — за то, что не пришли,
Жену, детей, княгиню Дарью:
Лежит поэт: Убит. Пришит.
А тот, когда ему сказали,
Что он прощен, сказал: Польщен! —
Расхохотался (вы не знали?)
И был нимало не смущен.
Разжалован. В своей карете
Спешит в Париж, к себе домой!
С простреленной рукой. В жилете.
И с непокрытой головой.
Не отягщен музейной скукой.
Сенатор. Принц. Вперед! Вперед!
Ты прав, Дантес: поэты — суки!
Я всех бы их стрелял в живот!
январь 1986
Вернуться к содержанию журнала «Дантес»